Навязчивость, паранойя и перверсия

На этот раз мы не хотим оставить без внимания отношение к тревоге. Мы говорили, что как только Я распознало угрозу кастрации, оно подает сигнал тревоги и посредством инстанции удовольствия и неудовольствия не совсем понятным образом приостанавливает угрожающий процесс катексиса в Оно. Одновременно происходит образование фобии. Страх кастрации получает другой объект и искаженное выражение: быть укушенным лошадью (съеденным волком) вместо оказаться кастрированным отцом. Замещающее образование имеетдва очевидных преимущества, во-первых, оно позволяет избежать амбивалентного конфликта, ибо отец одновременно является любимым объектом, и, во-вторых, оно позволяет Я остановить развитие страха. Страх при фобии, собственно говоря, является факультативным, он возникает только тогда, когда его объект становится предметом восприятия. Это совершенно правильно; только тогда, собственно, налицо ситуация опасности. От отсутствующего отца не нужно и опасаться кастрации. Но отца устранить нельзя; он появляется всегда, когда того пожелает. Но если его заменить животным, то, чтобы избавится от опасности и страха, нужно лишь избежать его вида, то есть присутствия животного. Поэтому маленький Ганс ограничивает свое Я, он продуцирует торможение — не выходить из дому, чтобы не встретиться с лошадьми. Маленький русский делает это еще удобнее; то, что он не берет больше в руки определенную книжку с картинками, едва ли является

268

для него отказом. Если бы злая сестра снова и снова не показывала ему в этой книге картинку со стоящим на задних лапах волком, он могбы чувствовать себя защищенным от своего страха1.

Когда-то раньше я приписал фобии характер проекции, поскольку она заменяет внутреннюю опасность, исходящую от влечений, внешней воспринимаемой опасностью. Это дает то преимущество, что от внешней опасности можно защититься бегством и уклонением от восприятия, тогда как от опасности, возникающей изнутри, бегство не помогает-. Нельзя сказать, чтобы мое замечание было неверным, но оно остается поверхностным. Само по себе требование влечения опасности не представляет, а становится ею л ишь потому, что приносит с собой настоящую внешнюю опасность, опасность кастрации. Стало быть, при фобии одна внешняя опасность, по существу, лишь заменяется другой. То, что при фобии Я может избежать тревоги с помощью уклонения или симптома торможения, вполне согласуется с той точкой зрения, что эта тревога представляет собой лишь аффективный сигнал, а в экономической ситуации ничего не изменилось.