|
“О, — наконец пробормотал он. — О”. “Что? что ты там увидел?” “То, что вижу”. Перевод О. Чухонцева Стихотворение начинается просто, но все же конвульсивно, поскольку суть сложных взаимоотношений между двумя людьми заключена в мгновениях, создаваемых звуками и движениями слов: Он снизу лестница ее увидел И раньше, чем она его. Она Спуститься собиралась, с беспокойством [He saw her from the bottom of the Stairs Before she saw him. She was starting down, Looking back over her shoulder at some fear.] Каждый раз, как я читаю стихотворение, его первая строка запутывает и смущает меня. При чтении слов: “Он снизу лестницы ее увидел / И раньше, чем она” — моя дезориентация усиливается настолько, что очень часто я останавливаюсь и начинаю сначала в попытке зафиксировать язык и образ. В сцене участвуют три человека, говорю я себе: мужчина, женщина и рассказчик. Но я не могу увидеть их в уме. Кто, где? Все видят (“He Saw her... ” — “Он... ее увидел”; “She saw him” — “она его”), но тем не менее читатель безуспешно борется за то, чтобы увидеть, как будто все перед ним в тусклом свете. Фраза “She was starting down” [“Она / Спуститься собиралась” в последовательности и “наклоне” звучания слов заключает движение вперед и вниз от “She”, с ее длинным звуком “е”, к резонирующему более низким тоном слову “down”. Но следующая строка: “Looking back over her shoulder at some fear” [“с беспокойством / косясь в окно] переводит движение в противоположное направление, создавая таким образом искривленный образ движения вперед и назад, вниз и вверх, в будущее и в прошлое. Слова “some fear” [“с беспокойством”] выпадают из этих трех начальных строчек. Слово “fear” неожиданно (“выдернуто” ... со своего обычного места” [Frost 1918]), поскольку мы редко думаем о себе, что мы оборачиваемся, чтобы взглянуть на такую абстракцию, как страх, или надежда, или радость. Эффект значительно усиливается использованием слова “some” для модификации, поскольку это слово, вместо того чтобы больше говорить нам о страхе [“беспокойстве”], кажется, ограничивает наш взгляд, отказываясь назвать или хотя бы описать его. Стихотворение продолжается: She took a doubtful step and then undid it To raise herself and look again. [... уже шагнула вниз, Но обернулась, чтоб взглянуть еще раз.] В первой из этих строк регулярность каденции пятистопного ямба* слегка нарушается: “doubtful step” [“уже шагнула вниз”] создается в звучании языка добавлением лишнего безударного слога в конце строки. Так чувство запинки, “выпадения за пределы строки” слышится и чувствуется в голосе, когда произносишь эту строку**. Кроме того, в строке есть мрачная ирония: “She took a doubtful step and then undid it” [“уже шагнула вниз, но обернулась”]. Не сказанным, но подразумеваемым здесь является решительно обрамляющее все стихотворение знание о том, что если, шагнув, можно вернуться назад, а дела переделать, ничто не является необратимым. — 107 —
|