|
Третий источник враждебности скрыт более глубоко. Так как человек мазохистского типа не умеет устанавливать дистанцию между собой и своим партнером, не говоря уже об отделении, он действительно чувствует себя порабощенным. Он чувствует, что ему приходится принимать условия своего партнера, независимо от того, каковы они. Но так как он ненавидит собственную зависимость, чувствуя ее унизительность, он склонен к внутреннему протесту против любого партнера, как бы тот ни был заботлив. Он чувствует, что партнер господствует над ним, что он пойман, подобно мухе, в паучью паутину. Так как жена и муж часто имеют сходную структуру характера, порой выясняется, что они оба жалуются на невыносимое обращение со стороны партнера. Часть порождаемой таким образом враждебности может разряжаться в случающихся время от времени взрывах негодования. В целом, однако, враждебность человека мазохистского типа к партнеру представляет постоянную, неослабевающую опасность, потому что он нуждается в партнере и боится его потерять. При более резком росте враждебности обычно возникает тревожность. Но возрастание тревоги увеличивает в свою очередь потребность цепляться за партнера. Порочный круг замыкается, и отделение становится все более трудным и болезненным делом. Конфликт, неотъемлемо присутствующий в человеческих взаимоотношениях индивида мазохистского типа, является, таким образом, в конечном счете конфликтом между зависимостью и враждебностью. Приведенные выше базальные наклонности мазохистской структуры характера неизбежно оказывают влияние на все сферы жизни. В той мере, в какой они развиваются, они определяют способы, которыми человек добивается осуществления своих желаний, выражает свою враждебность, избегает трудностей. Они определяют также и те способы, которыми он справляется с другими действующими в нем невротическими потребностями, такими, как потребность контролировать других людей или потребность казаться совершенным. Наконец они определяют тот тип удовлетворения, который для него доступен, и поэтому оказывают влияние на его сексуальную жизнь. Когда в последующем описании я буду обсуждать специфические мазохистские свойства в этих различных сферах, я выберу лишь немногие характерные черты, поскольку назначение данной главы - не исследовать мазохизм, а дать общее представление об основах мазохистских феноменов. Определенные желания человека мазохистского типа могут выражаться непосредственно, хотя степень и условия, при которых это может быть произойти, различаются. Специфический мазохистский способ выражения желаний состоит, однако, в том, чтобы продемонстрировать другим людям свое ужасное положение и как велики связанные с этим потребности. Например, страховой агент, вместо того чтобы подчеркнуть ценности страховки, умоляет клиента застраховаться именно у неге, ссылаясь на то, что он крайне нуждается в комиссионных; хороший музыкант, обращаясь по поводу работы, вместо того чтобы поразить других своим мастерством, подчеркивает срочную надобность в деньгах. Более остро эта специфическая форма выражения желаний проявляется как отчаянная мольба о помощи, подразумевающая нечто вроде «помогите мне, я столь убог и несчастен», или «я безнадежно пропал, если вы мне не поможете», или «у меня кроме вас нет никого в мире, вы должны быть добры ко мне» или «я не в состоянии это сделать, значит, вы должны это сделать за меня», или «вы причинили мне столь много зла, вы ответственны за все мои несчастья - вы должны для меня что-либо сделать». На человека, к которому обращаются подобным образом, накладывают тяжкую моральную обязанность. Более отстраненный наблюдатель-психиатр мысленно отметит, что данный пациент непреднамеренно преувеличивает свои невзгоды и потребности ради стратегической цели - получить то, что он хочет. В определенной мере это суждение вполне справедливо: пациент проявляет типичную мазохистскую стратегию, добиваясь желаемого путем демонстрации своего несчастья и беспомощности. — 135 —
|