Методы в аналитической психологии

Хотя они довольно известны, мне кажется, полезным еще раз кратко описать два эти подхода. Свободные ассоциации основаны на том, что «спонтанно» возникает в пациенте, т.е. пациент не придумывает сознательно и логическим рациональным способом цепочку своих мыслей. Ему нужно отставить в стороне готовые логически обоснованные утверждения. Тогда будут высказаны пришедшие из бессознательного и заряженные чувствами образы, фантазии и воспоминания. Этот процесс имеет некоторое сходство с творческим процессом у художника. Шиллер однажды сказал в письме Кенеру: «Стража, выставленная у дверей разума, отходит, чтобы позволить открыто проявиться всему, что есть в душе». Стандартный вопрос аналитика в методе свободного ассоциирования: «Что вам приходит в голову по поводу этого?» Нет разницы, в какой именно форме прозвучал ответ. Услышав большое число спонтанных реакций, аналитик получает цепочку ассоциативно связанных элементов, указывающих на специфический комплекс так, что его можно будет поднять в. сознание. Можно представить этот процесс следующей графической схемой

рис 1

Каждая буква в цепочке ассоциаций обозначает отдельные «спонтанно» возникающие идеи, воспоминания, образы и т.п.Здесь «Ь» следует за «а», «с» за «Ь» и так далее, пока, в конце концов, цепочка ассоциаций не достигнет «х» и искомый комплекс не обнаружится.

Линия ниже цепочки ассоциаций, идущая прямо к букве «х» и связывающая отдельные буквы, нарисована, чтобы показать, что каждая отдельная ассоциация в сущности «несвободна», т.е. она не является абсолютно случайной, независимой и ничего общего не имеющей с содержимым комплекса. Каждая ассоциация имеет некоторую значимую связь с комплексом, который, как правило, сам человек не может у себя увидеть. Приведу пример для иллюстрации этой идеи.

Один пациент пришел в состоянии раздражения, опоздав на несколько минут на сессию, и начал с потока ругательств в адрес «типично женского поведения» дамы, которая вовремя не сообразила, что сигнал светофора уже изменился на красный, и продолжала безучастно и медленно двигаться перед его машиной, так что он был вынужден долго ехать через перекресток. Посетовав еще немного по поводу этой ситуации, он обобщил проблему и рассказал мне, как он сильно огорчается, когда чувствует себя запертым или сдерживаемым, когда что-нибудь мешает его продвижению, когда он не в состоянии достаточно быстро воспользоваться возникшей возможностью из-за каких-то помех. После этого я
задал ему вопрос: «Учитывая все, что вы сказали, я задумался, не относятся ли ваши слова к ситуации в анализе, поскольку, на предыдущей сессии вы говорили, что у вас есть чувство, что вам что-то мешает и тормозит аналитический процесс». Пациент откликнулся на мой вопрос, и оказалось, что ему чрезвычайно трудно на сессиях выражать свои чувства, особенно если они негативные, критические или связаны с раздражением, хотя сейчас он явно дал «зеленый свет» для них. В дальнейших ассоциациях он впервые высказался о том, что беспокоит его в отношении моего кабинета, моей позиции и поведения на сессиях; он перечислил моменты и темы, когда чувствовал дискомфорт, а также критические и агрессивные чувства. Таким образом, он впервые смог ввести негативные и критические переносные содержания в аналитический процесс. Благодаря возможности свободного ассоциирования на первоначальную тему, он смог ее расширить и установить некоторые связи между ней и генетическим материалом своих отношений с родителями. В течение этой сессии пациент привел много ассоциаций по поводу символической фигуры женщины, не начавшей сразу двигаться через перекресток на зеленый свет, и, благодаря этой цепочке ассоциаций смог обнаружить способность к ранее избегаемому прямому противостоянию авторитетной родительской фигуре. Я считаю, что в его случае не стоило отбрасывать метод свободного ассоциирования и настаивать на методе амплификации, который в принципе тоже можно было применить. Символическое переживание, описанное пациентом в начале сессии, было связано не только с его скрытыми агрессивными чувствами, но также относилось к очень специфическому символизму автомобиля и женщины в нем. Если бы я поступал здесь в соответствии с методом амплификации, то я бы возвращал ассоциации пациента снова и снова к символам автомобиля и женщины, что возможно привело бы его к теме проблем с анимой, прикрытых персоной. Как я показал в другом исследовании (Dieckmann 1976b), можно собрать бесконечные амплификации на символ автомобиля, и очень многие из них относятся фигуре анимы, среди которых, например, коллективный образ незнакомки, вызывавший сильные чувства у пациента.