Однако я упустил существование его сильной подавленной гомосексуальной проблемы, которую он еще не вынес на анализ. Впоследствии оказалось так, что мои действия повлияли на усиление его гомоэротических и гомосексуальных страхов и, следовательно, его сопротивление возросло так сильно, что нам так и не удалось прояснить эту проблему. Возможно, второй пример даже лучше прояснит, что имелось в виду в предостережении: «Если ты знаешь...». Одна очень опытная пожилая коллега (кстати, фрейдистка) однажды рассказывала в маленьком кругу профессионалов о своей работе с шизофренической пациенткой: «В очень специфический момент аналитик прилегла позади пациентки на кушетку, чтобы та ощутила некоторое физическое тепло. Это позволило психотической пациентке впервые в ее жизни почувствовать реальные отношения с другим человеком. И с этого момента в ее лечении анализ принял правильное направление». Присутствующий там молодой аналитик, только что завершивший обучение, был очень впечатлен успехом этой терапевтической интервенции. Оказавшись в роли гетевского ученика - колдуна, он прилег на кушетку к суровой истеричке, подобным образом выражавшей свои трудности во взаимоотношениях. Конечно, результат был драматическим, и молодой аналитик смог освободиться из объятий пациентки, только отскочив назад в кресло. Я не знаю, что произошло дальше с этой терапией, но в любом случае приходит на ум старая латинская поговорка: quordlicetJovi, поп licetBovi. Из приведенного примера видно, что аналитик должен рассматривать не только ситуацию пациента, но и его типологию и психологическую структуру, он должен уметь все это учитывать. Как и везде, в анализе все зависит не столько от того, что мы делаем, как от того, как мы это делаем, что всегда обусловлено всем психологическим фоном и бессознательным вовлеченных людей. Было бы неправильным продлевать сессии, потому что вам трудно сказать «нет» и из-за ваших трудностей сепарации (отделения, расставания). И было бы неправильным не продлевать сессии из-за вашей слишком сильной обусловленности персоной, таким образом, не давая пространства живому процессу анализа. Важен общий результат конкретной аналитической дистанции, потому что она содержит весьма показательное отражение проблемы метафорической дистанции. Следовательно, мы должны сперва обсудить в более подробных деталях проблемы психической дистанции, и, чтобы сделать это, лучше всего обратиться к vashermeticumалхимиков, уже упомянутой во Введении. Лао-цзы говорил, что кувшин обретает ценность и функциональность не из-за глины, из которой он сделан, но благодаря пустоте, которую она окружает. Эта истина подходит и для таинственного vashermeticumалхимиков, и для метафорического пространства, порождаемого в анализе. Для пациента на аналитической сессии должно существовать пустое пространство, в которое, насколько возможно, свободно и беспрепятственно просачиваются его фантазии и в котором могут быть обнаружены символы бессознательного. Внутри этого пространства происходит алхимическая трансформация, и возникает aurumnonvulgumиз massaconfusa(чистое золото из бесформенной массы), что соответствует трансформации либидо посредством символов, хорошо описанной Юнгом в работе «О психической энергии» (C.W. 8). Концепция vashermeticumиграет важную роль в алхимии. Это слово буквально означает реторту, контейнер для трансформируемых веществ, но описания различных алхимиков природы этого сосуда сразу исправляют наше представление: — 106 —
|