|
Воспитание через веру и мужество может саботироваться аналитическим разумом. Мы начинаем анализировать то, что чувствуем, слишком рано пытаясь понять: почему, откуда пришло это чувство, что оно "означает". Затем, вместо того чтобы чувствовать, мы называем то, что чувствуем, проекцией и пытаемся "вернуть ее назад" или передать другому для "обсуждения". Мы делаем все что угодно, не обладая мужеством, которое позволило бы пережить неполноценность своей чувствующей функции. Поскольку чувство имеет свои "плюсы" и "минусы", принятие его означает, что мы смиряемся также и с его отрицательными чертами: с хитростью, неприязнью, холодностью. Отрицательные чувства и их выражение в равной мере присущи чувствующей функции. Как говорил Руссо, "радости и горести жизни": не одни только радости. Обет, который дают вступающие в брак, точно устанавливает чувственные оценки и признает существование отрицательных чувств: "обещаем быть вместе в горе и в радости". Вступление в брак обеспечивает нас сосудом для накопления отрицательных чувств любого сорта, в том числе и касающихся самого брака. Хотя мы можем наивно вступать в брак, вдохновленные порывами надежд, желаний и радостей, реальная семейная жизнь приносит плохое настроение, сарказм, угождение, мелочность, скуку и такую массу осложнений, вызванных отрицательными чувствами, что ее можно считать превосходным испытательным полигоном для чувствующей функции. На свете найдется немного мест, где имеется возможность развития длительных вынужденных взаимоотношений: место службы мы меняем, от соседей уезжаем, а любовь часто увядает под порывами холодного ветра. Но брак, кажется, идеально создан для выражения всех видов отрицательных чувств и дифференциации чувствующей функции. Тот факт, что брак, кажется, остается единственным прибежищем, в котором этим чувствам разрешено существовать, где их появление даже ожидается, заставляет задать вопрос: не вынужден ли в наши дни брак нести большую, чем причитающуюся ему долю отрицательных чувств (не имеющих других освященных мест обитания), и подавленных функций (которые нельзя показывать посторонним)? Существует старая шутка о чувстве, которое мужчина старательно накапливает на протяжении целого дня лишь для того, чтобы, придя домой, выплеснуть в жалости к самому себе на членов своего семейства. Из-за того, что в отношениях супругов расцветают отрицательные чувства, брак не может быть "успешным" в старомодном смысле, когда его сравнивали с прекрасным растущим деревом, которое любят и за которым ухаживают. И все же брак может оказаться успешным, если в нем смогут быть пережиты его отрицательные стороны, а чувствующей функции будут созданы условия для ежедневных упражнений. Брак дает чувствующей функции шанс для развития, потому что он, как обезличенный архетипический сосуд, стоит в стороне и гордо возвышается надо всем, что происходит между супругами. Этот сосуд может оказаться западней или клеткой, в которой женщина "задыхается", а мужчина рвется "на волю", но жизненный опыт свидетельствует лишь о прочности этой обезличенной структуры. Обет супружеской верности и преданности не подразумевает исключение подавленной части личности с ее предательскими, разрушающими чувствами; скорее, этот обет означает, что она тоже "вступает в брак", что ее впускают в дом, делят с ней ложе, встречают с доверием, а не с подозрением, давая супругам возможность в браке чувствовать то, что он или она действительно чувствует[10]. — 116 —
|