|
Но, во всяком случае, из споров о разграничении каламбура и игры слов мы видим, что первый не в состоянии помочь нам понять совершенно новую технику остроумия. Хотя каламбур и не претендует на многозначное употребление одного и того же материала, акцент, однако, приходится на повторное открытие уже известного, на сходство обоих обслуживающих каламбур слов, и, таким образом, он — только подвид группы, достигающей своего пика в подлинной игре слов. Однако на самом деле существуют остроты, в технике которых почти отсутствует какая-либо связь с техникой ранее рассмотренных групп. О Гейне рассказывают, что как-то вечером в одном парижском салоне он был вместе с поэтом Сулье и беседовал с ним; в это время в зал вошел один из тех парижских финансовых королей, которых недаром сравнивают за их богатство с Мидасом, и скоро оказался окруженным толпой, обращавшейся к нему с величайшим почтением. "Посмотрите-ка, — сказал Сулье Гейне, — как девятнадцатое столетие поклоняется вон там золотому тельцу". Мельком взглянув на предмет почитания, Гейне, словно поправляя, ответил: "Да нет, он, должно быть, уже старше" (К. Фишер, S. 82). В чем же состоит техника этой отличной остроты? В игре слов, полагает К. Фишер: "Так, например, слова "золотой телец" могут означать мамону, а также идолопоклонство, в первом случае суть в золоте, во втором — в изображении животного; они пригодны для того, чтобы нелицеприятно называть того, у кого очень много денег и очень мало ума" (S. 82). Если мы попробуем убрать выражение "золотой телец", то конечно же упраздним и остроту. В таком случае Сулье должен сказать: "Посмотрите, как люди вьются вокруг придурка только потому, что он богат", а это, конечно, совсем даже неостроумно! Тогда стал бы невозможен и ответ Гейне. *Liegt auf der Lauer — стоять на карауле; Ka-lauer — каламбур (нем.). — Примеч. пер. 2 «Поэт-лауреат (нем.). — Примеч. пер. 38 Однако напомним, что речь-то идет вовсе. не о довольно остроумном сравнении Сулье, а об ответе Гейне, наверняка более остроумном. Но тогда мы не вправе касаться фразы о золотом тельце, она остается предпосылкой слов Гейне, и редукция может относиться только к ним. Если разъяснять эти слова; "Да нет, он, должно быть, уже старше", то мы можем заменить их примерно так: "Да нет, это — уже не теленок, а взрослый бык". Стало быть, для остроты Гейне не важно, что он употребляет "золотой телец" уже не в метафорическом, а в прямом смысле, как бы относя эти слова к самому финансовому тузу. Не содержалась ли эта двусмысленность уже в мыслях Сулье? — 51 —
|