Фрейд

Это доверие выглядит еще более удивительным, поскольку Флисс уже тогда слыл чудаком и патологическим поклонником нумерологии. Но крах его репутации случится позже. Его любимые теории действительно выглядят чрезвычайно странными: Флисс считал нос главным органом человеческого тела, который определяет здоровье и все болезни. Более того, он свято верил в биоритмическую схему из двух циклов, 23 и 28 дней, которым подчиняются мужчины и женщины и которые, по его убеждению, позволяют врачу диагностировать все состояния и недуги. На рубеже XIX и XX столетий эти идеи, в настоящее время полностью опровергнутые, пользовались симпатией и даже определенной поддержкой уважаемых ученых в разных странах. Профессиональная репутация Флисса была безупречна – уважаемый специалист с обширной практикой – и распространялась далеко за пределы его родного Берлина. Кроме того, идеи, которые выдвигал Фрейд, поначалу казались не менее странными, чем представления Флисса. И еще – Вильгельма рекомендовал Брейер, что в конце 80-х годов XIX века для Фрейда практически служило гарантией интеллектуальности и честности человека.

Образование Флисса было широким, а его научные интересы чрезвычайно разнообразными. Своей утонченностью и эрудицией он производил впечатление на людей даже не таких одиноких, как Фрейд. В 1911 году, через много лет после горького разрыва друзей, Карл Абрахам, верный последователь Фрейда и здравомыслящий наблюдатель, писал, что Флисс любезный, проницательный, оригинальный – возможно, это самое ценное из знакомств, которые, по его мнению, основатель психоанализа мог приобрести среди берлинских врачей. То же самое чувствовал и Фрейд при первой встрече с Флиссом. Их считали людьми, подрывающими устои медицины, и такая изоляция еще больше сблизила их. «Я совсем одинок здесь, толкуя неврозы, – напишет Фрейд Флиссу весной 1894-го. – Они смотрят на меня как на одержимого». Вероятно, их переписка казалась обоим разговором двух одержимых, постигших глубокую, но пока еще непризнанную истину.

Флисс демонстрировал понимание теоретических построений Фрейда, «снабжал» его идеями и всячески поддерживал. Он был прилежным и заинтересованным читателем рукописей Зигмунда. Помогал ему понять фундаментальную общность всей человеческой культуры и доказательную ценность всех проявлений человеческого поведения. «Ты научил меня, – с благодарностью признавался ему Фрейд в июне 1896 года, – что за каждым известным безумием скрывается крупица истины». Вильгельм помог ему обратить внимание на шутки как на полезный материал для психоаналитического исследования. Именно Флисс в своих опубликованных работах середины 90-х годов XIX века размышлял об инфантильной сексуальности – за несколько лет до того, как Фрейд стал приписывать такую скандальную идею исключительно себе. Фрейд, по всей видимости, был первым, кто заявил, что в основе всех неврозов лежит какое-либо сексуальное нарушение, а Флисс, в свою очередь, поддерживал теорию о бисексуальности человека и наблюдал, как Фрейд развивает ее в один из главных принципов.