|
Я высказал эти замечания, чтобы предупредить неправильное понимание дискуссии взаимоотношения между рациональным действием, адаптацией и синтезом, которая здесь последует. Мы должны признать, что знание, рассматриваемое в биологическом контексте проблемы адаптации, не может быть целью само по себе. Знание реальности должно быть подчинено адаптации к реальности, так же как мы подчинили адаптацию взаимоприспособлению. Знание реальности не может быть приравнено адаптации к реальности; их взаимоотношение должно быть исследовано. Из обсуждавшихся выше взаимоотношений между мышлением и окружающей средой не следует, что максимальная рациональность является также оптимальной адаптацией и взаимным приспособлением. Когда мы говорим, что мысль или система мыслей “синтонична реальности”, мы можем иметь в виду две разные вещи: во-первых, что теоретическое содержание этих мыслей истинное (то есть соответствует реальности); во-вторых, что перевод этих мыслей в социальное действие ведет к адаптированному поведению. Ясно, что второе значение имеет большую и более немедленную биологическую важность. Таким образом, мы не должны судить о том, является ли или нет действие синтоничным реальности, отталкиваясь от единственного критерия, что оно основано на хорошем понимании реальности. Такой узкий взгляд на термин “синтоничный реальности” подорвал бы центральную и особую роль действия, и переоценил бы значимость понимания. Действие, основанное на хорошем понимании, может иметь социальные последствия, которые никоим образом не “содействуют выживанию”. Существует бессчетное множество экономических и социальных примеров этого. Успехи науки - в особенности в областях, имеющих отношение к проблемам личности — часто вначале приводят к дезориентации, для преодоления которой требуется время. Судьба истин, открываемых, так сказать, преждевременно, известна всем; с ними происходит то же, что и с преждевременно даваемыми сексуальными объяснениями (смотрите Фрейд, 1937). Но в то время как даже эти забытые объяснения могут оказывать позитивное воздействие на индивидуальную адаптацию, их исторический дубликат часто имел менее благоприятную сторону. Здесь мы можем даже говорить о резком контрасте между адаптацией индивида и рода. Знание ограничено существованием и местом. Лафорг (1937) говорит об “относительности реальности”, имея в виду не только фактически существующую зависимость индивидуального и коллективного мышления от развития эго, но также биологическую целенаправленность этой координации. В свою очередь, однако, если мы рассматриваем различные мыслительные формы и повсеместно разделяемые взгляды как последовательные шаги в процессе адаптации, тогда мы уже приписываем определенную “объективность” той реальности, к которой индивиды и люди совершают свои адаптации. — 35 —
|