|
Сексуальная любовь имеет много оттенков, граней, переходов; они ни в коем случае не может и не должна сводиться только к половому акту. Это у животных и у проституток главное — вставить член самца во влагалище самки; нормальный же человек видит в любви не только примитивную физиологию. О любви не говори — о ней все сказано, пелось в некогда популярной песенке. Но все ли сказано о любви и можно ли о ней все сказать? Думаю, что нельзя. И вот почему. Каждый человек проживает отведенные судьбой годы по-своему, ему кажется, что его жизнь неповторима, неповторимы и все его переживания — в том числе и любовные. Половой инстинкт человека одет в наряды, составляемые искусством. Поэтому каждому человеку всегда кажется, что ни у кого другого ничего похожего не было и быть не может. Книга, подобная той, которую ты, читатель, держишь сейчас в руках, не может не быть искренней и правдивой, иначе ее невозможно написать. А всякая откровенность, всякая, без прилагательных, правда может шокировать. Меня самого правда жизни почти всегда шокировала, шокирует и сейчас, когда прожито куда больше, чем осталось, и когда, казалось, я должен ко всему привыкнуть. Знаете ли вы женщин? — спросила меня одна из авторов писем в «Институт человека». Отвечу так: знаю, но, наверное, мало, неполно. Это все равно, что спросить, знаю ли я жизнь? Что-то знаю, а что-то не очень. И хотя женщин я худо-бедно, наверное, знаю, но все равно они и сейчас для меня тайна — и как для мужчины, и как для врача, и уж тем более как для литератора. Сложны пути людские, много в них иррационального — от животных, от Дьявола. Тридцатилетний муж пил почти беспробудно и жену колотил каждый Божий день. Жена уже теряла терпение и силы, вот-вот должна была пойти на лечение от невроза, но тут услышала, что есть какой-то психиатр, который излечивает чуть ли не всех алкоголиков. Муж уже много раз лечился, обошел всех гипнотизеров, толку ноль, женщина давно уже потеряла надежду. А тут этот психиатр подвернулся. Пошла к нему. Он сказал: —Вашего мужа можно вылечить только пургеном — иначе невозможно. —Знаю, что невозможно, иначе бы не пришла. Скажу, доктор, что у муженька есть одна особенность: он пьет только дома и только с обильной, разнообразной закуской. —Вот это и используем. И назначили такое лечение: во время трапезы подсыпать пьянице в еду немного пургена (сильное слабительное). Он выпьет — и тут его пропоносит. Выработается соответствующий рефлекс, и муж пить перестанет. Через две недели, когда лечение закончилось, женщина прибежала к врачу — радостная, счастливая: «Не пьет, испугался, дома теперь покой, драк нет, спасибо, спасибо вам, доктор». — 73 —
|