|
Слуховые галлюцинации локализованы в пространстве, их содержание соответствует ситуации. Больной либо слышит угрозы и обвинения, либо же голоса пытаются оправдать его. В некоторых случаях содержание бредовых и галлюцинаторных переживаний отражает травмирующую психогенную ситуацию в негативном виде. Примером этого могут быть слуховые галлюцинации, из которых больной узнает, что, по всеобщему мнению, он невиновен и будет оправдан или же что его проступок незначителен и он будет помилован. Соответствующим образом как негатив психогенной ситуации может рассматриваться и бредовое самооправдание, к которому относят бредовые идеи невиновности, самооправдания, помилования и оправдания. К. Л. Иммерман (1969) отмечает в структуре реактивных параноидов тесную связь бредовых идей помилования, невиновности и оправдания со слуховыми галлюцинациями. По мнению Н. И. Фелинской (1968), в этих случаях травмирующие переживания как бы заменяются противоположными представлениями. В тех случаях, когда реактивные параноиды обнаруживают тенденцию к затяжному течению, отмечается угасание звучания психотравмирующей ситуации в болезненных переживаниях больных. Чаще всего при этом наблюдаются идеи физического или гипнотического воздействия, ипохондрические бредовые переживания. Затяжному течению возникших в условиях ареста или заключения реактивных параноидов способствует наличие астенизирующих соматических заболеваний. Чаще же всего наблюдается постепенное угасание бреда и галлюцинаций с постепенным восстановлением рассудительного отношения к перенесенному. Выход из психоза иногда бывает ускорен переменой обстановки, переводом больного в стационар. Своеобразный тип острых параноидов описал М. Г. Жислин (1931, 1934, 1940). Речь идет о галлюцинаторно-параноидных синдромах, остро возникающих при длительном переезде, в связи с чем они первоначально даже были обозначены как железнодорожные параноиды. Это параноиды полигенной природы, в их происхождении участвуют как психогенный фактор (непривычная внешняя обстановка, комплекс новых для больного внешних раздражителей, относительная изолированность больного в чуждой ему среде), так и явления соматогенного характера (лишение сна, употребление алкогольных напитков, астенизация в связи с интеркуррентным соматическим заболеванием). Сам по себе каждый из этих факторов недостаточен для возникновения острого параноида, однако их сочетание обладает явным патогенным значением. С. Г. Жислин считал правильным отнести эти психозы, развертывающиеся обычно в условиях одной и той же ситуации (что и послужило причиной определения их как параноидов внешней обстановки), к группе психических расстройств, занимающих промежуточное положение между собственно психогенными и экзогенными. Учитывая значение экзогенных факторов в их происхождении, С. Г. Жислин обозначал их также как реакции измененной почвы. При этом он отмечал минимальное значение преморбидно-характерологических свойств. — 136 —
|