|
Со времени Клод Бернара (Claude Bernard) можно считать установленным, что никакой коренной разницы между явлениями здоровья и болезни не существует, что, наоборот, существует необходимая связь между феноменами того и другого порядка, что в области патологии действуют те же законы и силы, что и в норме; между двумя формами существования человека — здоровьем и болезнью — разница только в том, что при последней нарушается гармония тех взаимоотношений между функциями организма, которые наблюдаются в норме. Следствием этого положения является другое, — также принципиального характера; именно, приходится признать, что между здоровьем и болезнью нельзя провести никакой определенной грани, что между нормальными и патологическими явлениями возможны и на самом деле существуют в жизни самые разнообразные и самые многочисленные переходные ступени. «Природа не делает скачков» — эту старую избитую истину приходится повторить и здесь; природа не знает самозарождения, каждое явление оказывается тесно связанным с предыдущим, и болезнь — тесно связанной со здоровьем.
Как бы то ни было, однако, раз все же существуют и болезнь, и здоровье, как таковые, нужно, следовательно, принять, что между этими двумя формами человеческого бытия существует известная промежуточная область, определенная пограничная полоса, занятая теми состояниями и формами, которые не могут быть отнесены ни к болезни, ни тем не менее к здоровью.
Если все, только что сказанное, является установленным и оправдывающимся на каждом шагу по отношению к соматической сфере, то тем более оказывается то же самое необходимым для объяснения .явлений в той области, которая нас сейчас занимает — в области душевных явлений. По поводу первого положения, именно, что в норме и патологии действуют одни и те же законы, мы для подтверждения этой мысли в области душевной жизни можем сослаться даже на людей другого лагеря, не на естествоиспытателей или врачей.
Правда, дело касается частностей, но и это кажется нам крайне характерным. Дело вот в чем. В своей недавно вышедшей книге, встретившей очень лестный прием (Законы мышления и формы познания, 1906), философ — психолог Лапшин [12], между прочим, доказывает, что основные законы мышления не нарушаются, а остаются теми же самыми и при психическом расстройстве. Что же касается второго вопроса — об отсутствии границ между душевным здоровьем и душевной болезнью, то по этому поводу нужно сказать следующее. Психическая область является, с одной стороны, несравненно более сложной по своей конструкции, с другой — гораздо более неустойчивой, чем сфера соматическая; понятие о норме в области психики, понятие о так называемом Durchschnittstypus Mensch является совершенно не установленным и крайне неопределенным, учение о «средних величинах», наблюдаемых при различных психических процессах, находится еще в зачаточном состоянии. Правда, новейшая психология, вооруженная методом экспериментальным и статистическим, тщательно изучает индивидуальные колебания и варианты, которые наблюдаются при душевных явлениях, однако до установления каких-либо норм, каких-либо средних величин слишком еще далеко. Психология слишком долго находилась в руках монахов, философов и метафизиков, и это не могло бесследно пройти ни для нее самой, ни для психиатрии. При этом справедливость требует заметить теперь же, что задача по определению психических норм или даже по крайней мере только средних величин [em geistiger Kanon, eine Proportionenlehere der geistigen A Tahigkeiten — по удачному выражению Мебиуса (Mobitis)] настолько колоссальна, что рассчитывать на ее разрешение в сколько-нибудь близком будущем было бы решительно ничем не оправдываемой иллюзией. Нечему удивляться поэтому, что здесь в»области психики, в области душевных явлений найти и определить границу между здоровьем и болезнью гораздо более трудно, чем в сфере соматической. Не мудрено поэтому, что та промежуточная полоса, которая отделяет душевное здоровье от душевной болезни и которая в то же самое время и соединяет друг с другом эти две формы человеческого существования, оказывается необычайно широкой, а две границы, которые отделяют ее — одна от здоровья, другая от болезни,— оказываются крайне неустойчивыми и крайне неопределенными.
— 1 —
|