Психиатрия

В общем бредообразование есть несомненно творческий процесс, для результатов которого большое значение имеют сохранность интеллекта, его прирожденная одаренность и активность. Имеются аналогии как в смысле построения, так и содержания между бредом и сновидениями. Французские психиатры выделяют в качестве особой формы сноподобный бред (delire onirique). По-видимому нет принципиальной разницы между творчеством душевнобольного и творчеством нормального и даже одаренного человека. Если появление необычных мыслей у ученого или поэта и отличается от бреда душевнобольных, то не субъективным способом переживания и не механизмами развития. Творчество душевнобольных потому в большинстве случаев не имеет никакой ценности, что носит на себе яркую печать болезни и деградирования интеллекта. Если деградирования и нот в сколько-нибудь резкой форме, то все же болезнь не дает возможности довести работу до конца и сделать все последние выводы. В некоторых, правда не частых, случаях на почве болезни, главным образом шизофрении, паранойи, могут возникнуть создания высокой ценности (произведения художника ван Гога, писателя Стриндберга). Обостренная благодаря болезни способность восприятия и самая односторонность мышления, наклонность к болезненным преувеличениям могут позволить лучше видеть отдельные стороны явлений, действительно существующие, но при обычных условиях тонущие и ускользающие в массе других.

Навязчивые идеи и навязчивые состояния

Нормальное течение представлений может быть нарушено вторжением в сознание таких идей, которые, не будучи значительны по своему содержанию, всецело овладевают направлением мыслей и настойчиво возвращаются несмотря на все усилия освободиться от них, при ясном сознании их ненужности и бессмысленности; при этом все переживание сопровождается субъективными чувством стеснения, несвободы.

Такие идеи с давнего времени называются навязчивыми. Их коренное отличие от бреда заключается в сознании самим больным их нелепости, необоснованности и болезненном, насильственном происхождении; бредовые же идеи высказываются с полной убежденностью в их истинности, причем не допускается и тени сомнения. О критическом отношении к бредовым идеям не может быть речи. Больные относятся к ним, как к чему-то непреложному, и в них находят главные побудительные причины для своих действий. Навязчивые идеи доступны критике больного, который считает их чем-то ненормальным, всеми силами старается вытеснить, стать независимым от них в своем поведении и если все-таки следует иногда за ними, то после известной, иногда упорной борьбы. От бреда они отличаются и своим содержанием, которое не только не связано со всем содержанием сознания, но и в значительной степени ему чуждо. От доминирующих и сверхценных идей навязчивые идеи отличаются отсутствием значительности своего содержания; там идеи потому и получают свое значение для больного, что особенно сильно затрагивают его эмоциональную сферу и самые интимные стороны психики, а здесь—содержание идей не играет особой роли. Как видно из того немногого, что уже сказано, рассматриваемое расстройство затрагивает не только идеарные процессы, но касается также эмоциональной стороны, отражается и на поведении. Навязчивая идея обыкновенно является в то же время и навязчивым страхом и непреодолимым стремлением сделать что-нибудь, т. е. навязчивым влечением. В отдельных случаях преобладает то одна то другая сторона, но всегда это расстройство более общего характера, почему и более принято говорить о навязчивых состояниях.