Судебная психиатрия. Учебник

Основным критерием разграничения патологического и физиологического аффектов служит установление симптомов психогенно обусловленного сумеречного состояния сознания при патологическом аффекте или аффективно-суженного, но не психотического состояния сознания при физиологическом аффекте.

Судебно-психиатрическая оценка патологического и физиологического аффектов различна. При совершении аффективного деликта невменяемость определяется только наличием признаков патологического аффекта в момент правонарушения. Данное состояние подпадает под понятие временного расстройства психической деятельности медицинского критерия невменяемости, так как исключает возможность такого лица в момент совершения противоправных действий осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий.

Диагностика физиологического аффекта, наличие которого в момент совершения преступления не исключает вменяемости . При оценке степени выраженности эмоциональной реакции заключение судебно-психиатрической экспертизы может не ограничиваться констатацией или отрицанием физиологического аффекта, но и требует диагностики других видов неболезненных эмоциональных состояний, которые могли бы существенно влиять на поведение обвиняемого в исследуемой ситуации. Необходимость констатации аффективного состояния в момент совершения правонарушений предусмотрена ст. 107, 113 УК, при этом «понятие аффекта» распространяется на лиц, совершивших правонарушение в состоянии физиологического аффекта и аффективной реакции, существенно повлиявшей на поведение обвиняемого в исследуемой ситуации.

Клиническое наблюдение. Испытуемая Ц., 48 лет, обвиняется в убийстве мужа. Из материалов уголовного дела, медицинской документации, со слов испытуемой известно, что наследственность испытуемой психическими заболеваниями не отягощена. Раннее развитие без особенностей. По характеру формировалась тревожной, излишне мнительной, впечатлительной. Окончила 8 классов общеобразовательной школы и торгово-экономический техникум. Получила специальность бухгалтера. В последующем она работала по специальности, зарекомендовала себя добросовестной, выдержанной, серьезно относящейся к делу. В 1994 г. перенесла операцию — ампутация матки в связи с миомой. С 1965 г. замужем, имеет дочь. Муж испытуемой на протяжении многих лет злоупотреблял алкоголем, дома часто скандалил, издевался над ней, выгонял из дому. На учете у психиатра, нарколога она не состоит. Из материалов уголовного дела известно, что 13.10.96 Ц. нанесла ножевое ранение своему мужу в грудную клетку с повреждением артерий и вен левого легкого, от которых он умер. 14.10.96 в 0 ч. 45 мин. она была освидетельствована в наркологической больнице, признаков алкогольного опьянения выявлено не было. При судебно-медицинском освидетельствовании у испытуемой были обнаружены царапина на верхнем веке левого глаза, кровоподтеки на левом локтевом суставе, грудной клетке спереди, ссадина пальца правой кисти. При освидетельствовании испытуемой в центре установлено следующее. Соматическое состояние без признаков патологии. Неврологическое состояние: знаков очагового поражения головного мозга не выявлено. Психическое состояние: сознание ясное. Все виды ориентировок сохранены. Внешне упорядочена. Эмоционально лабильна, при упоминании о субъективно значимом легко начинает плакать. Фон настроения снижен. Тяжело переживает случившееся. Голос тихий. Цель экспертизы объясняет правильно. Психически больной себя не считает. Анамнестические сведения излагает в хронологической последовательности. Злоупотребление алкоголем и употребление наркотиков отрицает. При выяснении подробностей случившегося она легко начинает плакать, заметно волнуется. Рассказывает, что на протяжении многих лет муж злоупотреблял алкоголем. Дома постоянно дебоширил, неоднократно избивал ее. В последнее время стал вести себя более агрессивно, пыталась закрываться от него в другой комнате (врезала замок). Однако это его не останавливало, наоборот, «распыляло» еще пуще. С ее слов, жизнь превратилась в кошмар, с работы домой возвращалась в страхе. Ожидала чего-то «страшного», начала серьезно опасаться за свою жизнь. Настроение было подавленным, плохо спала по ночам. Накануне случившегося у мужа начался очередной запой. В тот день он встретил ее в состоянии сильного алкогольного опьянения, его лицо было «безумным». Сразу же повел себя агрессивно, кричал: «Убью, сука». Когда он схватил нож, ее «охватил ужас, сильный страх». В голове «пульсировала» лишь одна мысль: «Все, это конец». Происходящее в дальнейшем помнит смутно, «отрывочно». То, как пыталась вырваться, выбежать, отстранялась от него. Внезапно увидела у себя в руке нож. Муж же в это время стал оседать. Она же не могла понять, что произошло. Когда на пол стала капать кровь, то ее охватила паника. Понимала, что надо что-то делать. Металась по квартире, хватала то тряпку подтирать пятна крови, то пыталась тормошить мужа. Отмечает, что затем «навалилась» усталость, ноги стали как «ватные». Не могла стоять, поэтому села и «тупо», без «единой мысли в голове» смотрела на мужа, струящуюся кровь. Обеспокоена исходом уголовного дела, своей судьбой. Мышление, память не нарушены. Психотических расстройств (бреда, галлюцинаций и пр.) не выявлено. Критические способности не нарушены. При экспериментально-психологическом исследовании нарушений мыслительной деятельности, памяти, внимания, процессов восприятия не обнаружено. При исследовании личности выявляются такие индивидуальные особенности, как эмоциональная устойчивость, сдержанность, обязательность, ответственность, развитое чувство долга, эмпатии (сопереживание, отзывчивость), общительность, склонность к альтруистическим проявлениям, несколько зависимая позиция, стремление избегать конфликтов, которые переживаются болезненно, отмечается фиксация на психотравмирующих переживаниях. Заключение комиссии: Ц. хроническим психическим заболеванием не страдает и не страдала таковым ранее. В период совершения правонарушения Ц. не обнаруживала и признаков какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности, поскольку ее действия носили целенаправленный характер, она поддерживала адекватный контакт с окружающими, а в ее действиях отсутствовали признаки бреда, галлюцинаций, расстроенного сознания. Вменяема. Психологический анализ материалов уголовного дела, данных экспериментально-психологического исследования позволяет сделать вывод о том, что Ц. в момент совершения инкриминируемого ей деяния находилась в состоянии физиологического аффекта, возникновению которого способствовала длительная, психотравмирующая ситуация в семье. Систематические оскорбления и унижения со стороны мужа способствовали, в силу присущих Ц. личностных особенностей накоплению аффективно-значимых переживаний и фиксации на них.