|
Макс начал плакать, и Николас сообразил, что с момента исчезновения Пейдж он еще ни разу не поменял ему подгузник. Он отнес сына в детскую, держа его перед собой на вытянутых руках, как будто опасаясь испачкаться. Положив малыша на стол, Николас дернул застежку в промежности костюмчика. Кнопки расстегнулись, открыв доступ к подгузнику. Бросив его в корзину, он извлек из пачки новый и застыл с ним в руках, пытаясь определить, спереди или сзади должна быть картинка с Микки и Дональдом. И тут тонкая струйка мочи ударила ему в шею, намочила воротник и потекла по груди. — Черт тебя подери! — выругался Николас, глядя на сына, но обращаясь к Пейдж. Он кое-как надел чистый подгузник, оставив промежность костюмчика болтаться между дрыгающихся ног малыша. — Сейчас мы тебя покормим, — сообщил Николас Максу, — а потом ты будешь спать. Только оказавшись в кухне, Николас сообразил, что основной источник питания Макса находится в нескольких сотнях миль к западу от Кембриджа. Правда, Пейдж что-то говорила о смесях. Он усадил Макса на высокий стульчик в углу кухни и начал открывать шкафчики, методично освобождая их от коробок с хлопьями, пакетов с макаронами и консервных банок с фруктами, пока не добрался до «Энфамила». Смесь оказалась белым порошком. Он слышал, что сперва надо что-то простерилизовать, но времени на это уже не было. Макс раскапризничался, и, даже не оглянувшись на него, Николас поспешно поставил чайник с водой на плиту. В одном из шкафчиков он обнаружил три пустые и, судя по всему, чистые пластиковые бутылочки. Прочитав инструкцию на пачке со смесью, он выяснил, что на одну мерную ложку порошка идет две унции воды. Наверняка в этой кухне должна быть мерная чашка. Он заглянул под раковину, посмотрел на холодильнике и наконец под кулинарными лопатками и шумовками нашел то, что искал. Нетерпеливо притопывая ногой, он ожидал, пока засвистит чайник. Когда он закипел, Николас налил по восемь унций воды в каждую бутылочку, добавив в воду по четыре ложки порошка. Он не знал, что Макс слишком мал, чтобы прикончить целую бутылочку в один присест. Он просто хотел поскорее накормить сына и уложить его спать, что позволило бы ему заползти под одеяло самому. Завтра он возьмет Макса с собой на работу. Если он появится в операционном блоке с ребенком на руках, кто-нибудь ему обязательно поможет. А пока он был просто не в состоянии об этом думать. У него кружилась и раскалывалась от боли голова, и он едва стоял на ногах. Две бутылочки он сунул в холодильник, а третью понес Максу. Только вот Макса нигде не было. Он оставил его сидеть на стульчике, но теперь его там не было. — 168 —
|