Время прощаться

Хотя вы когда-нибудь видели, чтобы эксперты-криминалисты собирали пустые упаковки из-под попкорна или старые выпуски «Плейбоя»?

— Опять пил, Виктор?

— Нет, — отвечаю я, мысленно удивляясь, что за последние два дня мне даже в голову не пришло выпить. Я не хочу пить. Мне это не нужно. Дженна Меткаф не только зажгла во мне искру жизни. Ей удалось заставить меня — истинная правда! — бросить пить, чего не удалось трем реабилитационным центрам.

Абигейл делает шаг вперед, пытаясь не наступить на пакеты с уликами, и оказывается всего в паре сантиметров от меня. Встает на цыпочки, как будто хочет поцеловаться, а сама втягивает носом воздух.

— Да уж, никогда не перестанешь удивляться… — комментирует она и аккуратно тем же путем возвращается к двери. — Но знаешь, ты не прав. Мертвые о многом могут рассказать. У нас с покойным мужем был секретный код, как у того сбежавшего артиста-еврея…

— Гудини?

— Точно. Он намеревался оставить мне послание, которое только я смогу понять, если оно дойдет ко мне из загробного мира.

— Абби, неужели вы верите в эту чушь? Вот уж никогда бы не подумал! — Я смотрю на нее. — Давно он умер?

— Двадцать два года назад.

— Дайте угадаю: вы постоянно спорили.

Она не спешит с ответом.

— Если бы не он, я бы давным-давно тебя выселила.

— Он просил вас пойти мне на уступки?

— Не совсем так, — отвечает Абигейл. — Но его тоже звали Виктор.

Она закрывает за собой дверь.

— Слава богу, она не знает, что меня зовут Верджил, — бормочу я, опускаясь на колени у закрытого бумажного пакета.

Внутри красная футболка поло, шорты, которые были на Невви Рул в момент смерти. Такая же форма была на Гидеоне Картрайте и Томасе Меткафе.

Она права: на самом деле мертвые — как мужчины, так и женщины — могут говорить.

Я беру старую газету из лежащей на полу кипы и расстилаю ее на столе. Потом осторожно достаю из пакета красную футболку и шорты и тоже раскладываю их на столе. Все вещи в пятнах — как я понимаю, в грязи и крови. Местами они превратились в лохмотья — слон потоптался. Из ящика стола я достаю увеличительное стекло и начинаю исследовать каждую прореху. Смотрю на края, пытаясь понять, возможно ли найти свидетельства того, что вещи изрезаны ножом, а не просто порваны в результате растяжения. Целый час я сижу с лупой, уже потеряв счет дыркам, которые осмотрел.

И только в третий раз осматривая футболку, замечаю прореху, которую не увидел ранее. То есть порвалась не сама ткань. Казалось, что просто шов разошелся на рукаве, на левой пройме. Всего пара сантиметров в диаметре. Такие прорехи бывают, когда за что-то цепляешься, а не когда на тебе рвут одежду.