|
— Оуэн, ты готов? — поинтересовалась я. Он кивнул и зарядил снотворное в ружье. — Аня, ты держись сзади, а я впереди. Баши! Элвис! Мы хотим отогнать стадо к югу, — сказала я. — Отлично, на счет три… — Подождите! — Томас трогает меня за руку. — А мне что делать? — Оставайтесь в машине и постарайтесь, чтобы вас не убили. После этого я забыла о Томасе Меткафе. Оуэн выстрелил, стрела попала Тебого прямо в зад. Слониха вздрогнула, взвыла и мотнула головой. Она не стала вытаскивать маленький флажок, и другие слоны не стали, хотя иногда я наблюдала подобное. Однако ее боль передалась стаду. Слоны сбились в кучу, некоторые встали к Тебого задом, чтобы защитить ее, некоторые пытались до нее дотянуться. От их трубных звуков дрожала земля. Слоны начали выделять секрет, маслянистые ручьи струились по их щекам. Тебого сделала несколько шагов, кивнула, но потом доза снотворного свалила слониху. Хобот ее обмяк, голова склонилась, она закачалась и стала падать. Вот теперь мы должны были действовать, причем быстро. Если стадо не отогнать от упавшего матриарха, они могут ранить ее, пытаясь поставить на ноги, будут тыкать в нее бивнями либо не дадут нам подойти достаточно близко, чтобы ввести Тебого антидот. Слониха могла упасть на ветку, могла упасть на хобот. Хитрость в том, чтобы никогда не показывать страха. Если стадо сейчас набросится на нас, а мы отступим, то потеряем все — включая и слониху-матриарха. — Давай! — скомандовала я. Баши и Элвис взревели двигателями. Они хлопали, жали на клаксоны, отгоняли стадо машинами, разгоняли слонов, чтобы мы могли подойти к матриарху. Как только между нами и слонами образовалось приличное расстояние, мы с Оуэном и Аней выпрыгнули из своих автомобилей, оставляя встревоженное стадо на егерей. У нас всего десять минут. Я сразу убедилась, что Тебого лежит на боку и земля под ней чистая. Я завернула ей ухо на глаз, чтобы не попадали прямые солнечные лучи и пыль. Слониха неотрывно смотрела на меня, в ее взгляде застыл ужас. — Тихо… тихо… — успокоила я. Мне хотелось прикоснуться к ней, погладить, но я знала, что не могу. Тебого не спала, она находилась в полном сознании и слышала каждый шорох, ощущала каждое прикосновение, запах. И поэтому я как можно меньше старалась к ней прикасаться. Я вставила небольшую палочку-распорку в кончик слоновьего хобота, чтобы он оставался открытым: слон не может дышать ртом, он задохнется, если закрыть хобот. Тебого негромко фыркнула, когда я полила ее ухо и тело водой, охлаждая, чтобы было не так жарко. Потом надела ей на шею ошейник и затянула его болтом, оставив расстояние в две ладони между подбородком и противовесом, и спилила металлические края. Аня работала молниеносно: взяла образцы крови, крошечный кусочек кожи у Тебого с уха и волосы с хвоста для анализа ДНК, измерила температуру, длину бивней, ноги и расстояние от ноги до лопатки. Оуэн проводил общий осмотр: нет ли травм, как дыхание… Наконец мы проверили ошейник, чтобы убедиться, что система GPS работает и дает хороший сигнал. — 114 —
|