|
У Зины Кравчук заболела дочка. Врачи, процедуры, две бессонных ночи у малышкиной кроватки: всё это оттенило то, что произошло на лекции. Но косвенные следы не могли не остаться: подавленность, еще большая закрытость, ощущение беспросветного тупика. Муж стал ненавистен, хотя Зина внешне и скрывала это как могла. Отдавалась ему холодно, почти не отвечая на его ласки, отворачивая губы от поцелуя. Муж воспринимал это, как следствие усталости от постоянных болезней ребенка. Посоветовал сходить к психотерапевту... Рада Григорьева ночами металась в кошмарах. Содержание снов не запоминалось. Днем ее периодически охватывали приступы беспричинной тревоги, слезливости. Стало побаливать сердце. Валерианка, корвалол и долгая телефонная болтовня с подругами как-то поддерживали Раду. Перед сном – как обычно сильнейшие сексуальные фантазии про всех мужчин, встреченных за последние дни: в Университете, во дворе, в метро.... Мастурбация... И – погружение в очередной кошмарный сон... Разбитость, слезы и стесненное дыхание утром... О, как она молилась, чтобы Бог послал ей мужчину! Тогда, быть может, придет конец мучениям и изольется на счастливца вся сладость, накопленная Радой за много лет... В четверг вечером, когда Витя и Костя ушли, Платоновы долго еще не спали, лежали обнявшись. Без слов. Сашу периодически охватывала дрожь. Миша гладил её, целовал в шею и ушко. Сам он также был непривычно напряжен. Мысли о прошедшем дне лихорадочно крутились в голове, как бы ища какого-то ответа. Но ответа не было. Образы и картинки того, что случилось на группе, смешивались с какими-то холмистыми ландшафтами, каменными коридорами, воспоминаниями детского сна, в котором он увидел отрезанную голову своего одноклассника... Образы захлестывали Михаила, постепенно он впал в полудрему. Неожиданно – было уже около двух часов ночи - Саша села в кровати и включила торшер:
Принятое решение о крещении магическим образом успокоило супругов. Поцеловавшись, повернувшись спинами и прижавшись друг к другу, они вскоре заснули. Следующим вечером Платоновы отправились в Никольский собор, на беседу с батюшкой – отцом Сергием. В ходе беседы выяснилось, что отец Сергий – магистр философии, что чрезвычайно подняло его авторитет в глазах Миши. Батюшка проинструктировал Михаила, как вести себя в ближайшие дни и велел явиться в церковь в воскресенье к десяти часам утра. Всю субботу Платоновы пребывали в праздничном состоянии. А в воскресенье после обряда необыкновенная благость снизошла на Мишу. Эта благость стерла все заботы предыдущих дней, в том числе и перипетии злополучного четверга. Саша, которая крестилась еще десять лет назад, тоже переживала душевный подъем. Что-то необычайно важное вошло в жизнь супругов. Размышлять ни о чем не хотелось. В понедельник на Костину лекцию Платоновы собирались в этом же возвышенном состоянии... — 24 —
|