|
"Командиру учебной роты старшему лейтенанту Каленцеву Ю.А. от рядового 1-го отделения 3-го взвода Реброва С.В. РАПОРТ (повторно) Настоятельно прошу выполнить мою просьбу и перевести меня в любой другой взвод вверенной Вам роты. Мой перевод ни в коей мере не повлияет на служебные дела, напротив — разрядит сложившуюся обстановку. В случае отказа прошу Вашего разрешения обратиться к командиру части с просьбой (рапортом) о переводе в другую роту. 20 мая 199… г. Подпись.» — Я не понимаю, чего вы добиваетесь, Ребров? Что за причина? Мы что с вами, в детские бирюльки играем, что ли?! — Я уже говорил, товарищ старший лейтенант, что причина имеет личный характер, и я вам не могу всего раскрыть, это не меня одного касается. — Может, вы, сержант, растолкуете поподробнее? — А мне к прежнему, товарищ старший лейтенант, добавить нечего, могу только повторить: к Реброву у меня претензий по службе нет. — А личных? — Чего — личных? — Претензий, личных — тоже нет? — А причем тут личное, товарищ старший лейтенант, мы разве не на службе? Я вас не понимаю. — Логично. Ребров, ведь должны быть основания — неужели трудно такое простое дело уяснить? Вы думаете, я сейчас начну по прихотям и личным пожеланиям перебрасывать людей с места на место? И вы думаете, с меня не спросят за такой кавардак? У нас не институт благородных девиц! Да, я думаю, и там не всем капризам потакали… — Это не каприз! — Ну, снова — здорово! — Разрешите тогда обратиться к командиру части. — Ваше право. Но, уверен, решение будет то же самое. Вот сумеете толком объяснить свое поведение и письменно изложить просьбу с вескими аргументами, тогда другое дело — да хоть в другую часть переводитесь, раз эта не по душе. Сумеете? — Нет. — Ну, а на нет — и суда нет, верно, сержант? — Вам виднее, товарищ старший лейтенант, а я ни на кого не жалуюсь, но никого и не держу, для меня все равны. — Да-а, вот и толкуй с вами… Ребров, может, еще чего сказать хотите? — Мне добавить нечего. — Ну, тогда идите, оба. Свободны! Резолюция на рапорте: "Причин для перевода не имеется. В просьбе отказать. Командир 1-й учебной роты старший лейтенант Ю.Каленцев 20 мая 199… г. Подпись". Когда Новиков впервые увидал из окна казармы Серегу Реброва, стоящего возле автобуса, что привез новобранцев в часть, он почему-то подумал: так оно и должно было случиться. Хотя причин для подобных фатальных мыслей не было абсолютно никаких. Они не дружили и не приятельствовали, но время от времени жизнь сталкивала их — учились в одной школе, в разных, правда, классах, занимались плаванием в одной секции и даже какое-то время в одной группе. Ни из одного рекордсмена не вышло, дальше "подающих надежды" они не пошли — и занятия оба бросили: сначала Ребров, а потом и Николай. И тот и другой совсем чуток не дотянули до первого разряда. Но зато поднабрались и силенок, и выносливости. — 33 —
|