Токийский декаданс

Она соединила руки на груди, встала со скамейки и начала петь. В этот момент подул ветер, взметывая лепестки сакуры, непонятная птица с серыми крыльями полетела вверх, в прояснившееся небо, а я, слушая прозрачный, дрожащий голос женщины, почувствовала, как все беспокоившее меня внутри исчезает, ускользая куда-то вдаль.

— Касивабара-сан, вы меня все еще ненавидите? — спросила она, продолжая стоять, выпятив губы, словно клюв маленькой птички.

— Нет.

У нее были голые ступни. На всех пальцах виднелся педикюр, но разного цвета. Ноготь большого пальца левой ноги был красным, ноготь следующего пальца желтым. Потом по порядку шли фиолетовый, оранжевый, а ноготь мизинца был черным. На правой ноге большой палец был выкрашен в белый, следующий палец в розовый, следующий в зеленый, потом в синий, а на мизинце вообще не было ногтя.

— У вас ко мне какое-то дело?

— Я пришла послушать, как вы поете.

— Да?! А это что? — Она указала на мой бэнто.

— Это бэнто.

— А что это такое, похожее на сосиски?

— Это сосиски.

— Они жареные? — Да.

— А это что такое, похожее на омлет?

— Это омлет.

— Я-то думала, это что-то похожее на омлет. Ну, знаете, раковое суфле, или запеченные креветки, или паштет из оленины с фасолью.

— Нет, извините, это омлет.

Она внезапно приблизила свою испачканную в грязи ногу к моему лицу:

— Целуй пятки!

Я в ужасе отпрянула.

— Шлюха! — заорала она и пнула меня в плечо.

Мой бэнто полетел на землю.

В этот момент появилась испуганная девушка, подбежала к нам и схватила женщину за руку. Женщина запела, но девушка потащила ее за руку дальше по парку. Взглянув на меня, девушка склонила голову в знак извинения.

Я поднялась со скамейки, чтобы собрать упавшую еду и выкинуть. Из окна дома напротив на меня смотрел мужчина в очках. Он покрутил пальцем у виска, а я спросила у него адрес моего музыканта.

Музыкант жил сразу за парком. Его дом стоял на перекрестке двух широких дорог и был похож на отель горнолыжного курорта.

Я долго думала, звонить или нет, потом все-таки не стала. Толкнула ворота, они оказались незапертыми и открылись. Зайдя во двор, я услышала собачий лай и увидела, как на цепи, отходившей от будки кремового цвета, сидит и скалится на меня мохнатая собачонка. Как раз такая и укусила меня когда-то в детстве во время игры в прятки. Поэтому я их и боюсь. Испугавшись, я замерла на мгновение, но поняла, что, если бояться, никогда не добьешься того, чего желаешь. Внезапно нахлынувший на меня приступ храбрости позволил мне помахать собачонке рукой и пройти к входной двери.