|
Именно в этот период сложного, медленного выздоровления Трип Фонтейн сделал очередной ход. Не посоветовавшись ни с кем и даже не признавшись Люкс в своих чувствах, Трип вошел в кабинет мистера Лисбона и вытянулся в струнку у преподавательского стола. Ему удалось застать мистера Лисбона в одиночестве; тот сидел на вращающемся стуле и безучастно разглядывал планеты, застывшие над головой. Молодецкий вихор поднимался над его седеющими волосами. – Сейчас четвертый урок, Трип, – устало сказал он. – Я жду тебя на пятый, не раньше. – Сегодня я не могу думать о математике, сэр. – Вот как? – Я пришел сказать, что мои намерения в отношении вашей дочери абсолютно честны. Брови мистера Лисбона поползли вверх, но в остальном лицо его осталось бесстрастным – так, словно бы ему приходилось выслушивать подобные заявления от учеников по шесть, а то и по семь раз на дню. – И о какого же рода намерениях идет речь? Трип аккуратно составил вместе носки ботинок. – Я хочу пригласить Люкс на школьный бал. Выслушав это, мистер Лисбон предложил Трипу присесть и следующие несколько минут терпеливо объяснял, что у них с женой заведены определенные правила, которые касаются всех дочерей без исключения, и изменить эти правила в отношении старших девушек он не в силах, не говоря уже о младших. Но даже если бы он и захотел предпринять что-то в этом роде, то жена не позволила бы ему, ха-ха, впрочем, если Трип пожелает, то может прийти и провести еще один вечер у телевизора, но это не даст, ни в коем случае не даст ему права вывести Люкс из дому, а уж тем более усадить ее в машину и куда-то увезти. Трип рассказал нам, что мистер Лисбон говорил с поразительными сочувствием и симпатией, будто бы и сам еще не запамятовал присущую отрочеству тупую боль пониже пряжки брючного ремня. Трип ясно увидел также, насколько изголодался мистер Лисбон по сыновьям, поскольку во время разговора тот встал и трижды сильно хлопнул Трипа по плечу. – Боюсь, такова политика нашей семьи, – в итоге сказал он. Перед внутренним взором Трипа Фонтейна с треском захлопнулись ворота крепости. Затем он заметил семейное фото на столе мистера Лисбона. Люкс стояла на фоне «Чертова колеса» в парке аттракционов и держала в красном кулачке печеное яблоко, в полированном боку которого отразились складки детского жирка под ее подбородком. Один из уголков обметанного сахаром рта разлепился, открывая одинокий зуб. – А что если нас будет много? – вопросил Трип Фонтейн. – Если ребята пригласят и других ваших дочерей? И если мы вернем их домой к любому названному вами часу? — 62 —
|