|
– Тогда почему бы вам просто не запереть меня в сейфе? Макоули громко рассмеялся. – Не ехидничай, Джонатан! – Но почему же вы меня не спросили? Почему не предупредили заранее? – Хороший вопрос. Это я так решил. Я не хотел пугать тебя. До твоего приезда мы мало знали о тебе, а то, что нам было известно… – Что? – Опекуны всегда отмечали, что твой образ жизни отличается – как бы это сказать – непредсказуемостью. Неоднократно ты оказывался на волосок от гибели… – Мой отец купался в шторм. Он утонул. Моя мать, как мне рассказали… – Так или иначе, тебя слишком долго не было дома. Мы решили, что поначалу тебе будет непросто ориентироваться и в Нью-Йорке, и в Питсбурге. У нас были причины опасаться за тебя. Представь себе, Компания взяла на себя все расходы по твоей охране. – И во сколько это ей обошлось? – У меня сейчас нет под рукой цифр. Но в любом случае эти расходы оправданны. – Как акционер, я полагаю, что это – разбазаривание средств Компании. А за друзьями моими вы тоже следите? А мои телефонные разговоры – вы их записываете? И как я с подружками трахаюсь, снимаете на видео? Макоули снова рассмеялся: – Видно, что ты уже насмотрелся свежих гангстерских фильмов. Мы печемся только о твоей личной безопасности, Джонатан. До сих пор нам удавалось добиться, чтобы ничего из того, что происходит с тобой, не попадало в новости. Газетчики не знают, что ты вернулся в Америку. Никто не в курсе, каковы были условия опеки. Мы и далее будем обеспечивать твою безопасность. – Я сам найму себе охрану. И сообщу вам, как только это сделаю. – Хорошо. Коли ты полагаешь, что так будет лучше. Если могу чем-то помочь, звони мне, Джонатан. – Спасибо, позвоню, – Уэйлин встал, и Макоули проводил его до дверей. – Хоуметам не терпится тебя повидать, Джонатан, – сказал он, пожимая на прощание руку. – Как им удалось тебя найти? – Мы встречаемся завтра, – сказал Уэйлин уже с порога. В приемной его ждала женщина. – Мистер Уэйлин? Я – секретарь мистера Макоули. Не хотите ли воспользоваться его личным лифтом? * * *– Для тех, кто знал и любил твою мать, ее смерть оказалась ужасным потрясением. Даже те из нас, кто не имел счастья быть ее близкими подругами – у нее их было не так много, ты же знаешь, – будут всегда помнить… – миссис Хоумет остановилась, чтобы отпить чаю из кружки, и продолжила: – Этот блеск в глазах, эта улыбка, этот смех, эта утонченность! Твоя мать была глубоким, искренним человеком. У нас с ней было столько общих интересов! Это она научила меня ценить красоту в жизни. – Миссис Хоумет допила свой чай и позвонила в звонок. — 79 —
|