|
— И все же подобное совпадение трудно себе представить, просто уму непостижимо, — заметил папа. — Конечно же, я постоянно задавался вопросом, могла ли это быть та самая Элизабет, — продолжал Иоанн. — Имя — то же самое, только прочитанное наоборот. Догадка осенила меня, кажется, после того, как я познакомился с младшей сестрой Элизабет Хансен, Анной. Я подумал, что Анна — удивительное имя, оно всегда остается таким же, никогда не меняется, с какого конца ни читай. Вероятно, именно после этого я прочел наоборот имя Элизабет. Кроме того, мне показалось, что сестренка пропавшей Элизабет похожа на Тебазилэ. Мама посмотрела на Иоанна. — А почему вы решили представить эту историю именно в виде рождественского календаря? Почему вы не написали книгу? Иоанн рассмеялся: — Но кто поверит в подобную историю, прочитав ее в книге? И неужели вы думаете, что нашлось бы издательство, которое опубликовало бы ее? Мама покачала головой, а старик продолжал: — Я сделал этот волшебный календарь для того, чтобы хотя бы один человек на всем белом свете узнал историю Элизабет и смог бы проследить за долгим странствием паломников в Вифлеем. Я также отчасти надеялся, что каким-нибудь образом, возможно, эта старая тайна будет раскрыта. Неизвестно, сколько мне осталось жить. Но теперь я уже не единственный, кто знает эту удивительную историю. — Значит, это вы поставили фотографию Элизабет в витрине книжной лавки? — заметила мама. Иоанн кивнул: — В надежде, что, может быть, кто-то из горожан узнает ее. — А зачем вы удалялись в пустыню, вернее, уезжали из города? — спросил Иоаким. Продавец роз подробно объяснил: — Всякий раз в декабре, ожидая Рождества, я ухожу за город и брожу по окрестным лесам и горным пустошам. Я делаю это, чтобы обрести душевный покой перед великим праздником Рождества Христова, но также еще и для того, чтобы попытаться найти следы ягненка, Элизабет и ангела Эфириила, которые отправились отсюда в Вифлеем в тысяча девятьсот сорок восьмом году. Бывало так, что, бродя, я повторял про себя оба имени одно за другим: Элизабет... Тебазилэ... Элизабет… — А вам никогда не хотелось вернуться в Дамаск? — спросил папа. Иоанн покачал головой. — Нет-нет, теперь мой дом здесь. Я торгую цветами на площади и некоторым образом распространяю небесную благодать. Ведь она так легко изливается на землю. А может быть, в один прекрасный день Элизабет вернется сюда, в город. Потому что есть еще нечто... В комнате стало так тихо, что, казалось, можно было услышать, как на паркет опускаются пылинки. Иоанн обратился к Иоакиму: — 106 —
|