|
– Я тоже надеюсь. – Хотя, – Лика перешла на улыбку, – От своей женщины правды добиться трудно. – Есть то, от чего добиться правды еще труднее, – вздохнул поэт. – От чего же? – От своей эпохи, например… …Когда Лена села напротив Петра, они оба помолчали, и это молчание могло бы продолжаться столько, сколько ему было угодно потому, что каждому из них троих – Петра, Лены и молчания – было неизвестно, как это молчание прервать. А потом зазвонил мобильный телефон художника: – Петька, есть дело… – звонила журналистка Анастасия. – …Этот вопрос я решу, – ответил Петр, но его телефон зазвонил вновь: – Петр, есть дело… – звонила поэтесса Лариса Алова. – …И этот вопрос я решу тоже, – Петр повторился, но разговор с другими людьми, помог и ему, и Лене начать их собственный разговор. – Кто это? – спросила Лена. – Одна журналистка и одна поэтесса. – Журналистки, поэтессы – ты пользуешься вниманием. – Лена, меня всегда будут окружать красивые, умные, талантливые женщины. – Это твои любовницы? – Это женщины, делавшие меня счастливым. – Почему ты ни на одной из них не женился? – На это много причин, но, если ты не хочешь слышать лжи – не подобных задавай вопросов… – …У тебя, за это время, было много женщин? – спросила Лена, и Петр не ответил ей, но подумал: «Женщина может заменить собой весь мир. Но, ни одна женщина не может заменить другую женщину…» – Скажи, а легко найти свободную женщину? – Нет. Потому, что, если легко найти счастье на день или ночь, значит трудно найти его на всю жизнь… – …Твои женщины… они хорошие? – Такие хорошие, что ни одна из них, никогда не легла бы с таким, как твой муж, в постель, – хотел ответить Петр, и промолчал. Но, Лена, словно угадав его мысли, прошептала: – Что же, мой муж никакой женщины не достоин? – Он недостоин тебя. Его уровень – это поломойка из соседнего подъезда. И, именно, ее место, ты, так гордо, заняла. – Ну, не так уж и гордо. – А разве, женщина должна занимать место, которое она занимает не гордо?.. – …Знаешь, здесь так душно. Пойдем отсюда, – проговорила Лена, не задумываясь о том, что она делает. И о том, к чему, это может привести. Солнце, действительно, полудничало так активно, что начало испарять не только лужи, оставшиеся от ночного дождика, но и цвет листвы деревьев, превращая его из оливково кадмиевого на русской зеленой с ультрамариновым подмалевком, в желтую светлую охру с белилами, подмешанными в окись хрома. – Куда? — 134 —
|