Там, где заканчивается радуга

Кто бы подумал, что такое возможно, Рози? Скажи нам кто-нибудь десять лет назад, что твоя дочь будет сыпать лепестки на моей свадьбе, мы бы умерли со смеху, уж это точно. Хотя мы с Салли так долго тянули со свадьбой… ну, это из-за того, что хозяева нашей жизни не мы, а дурацкий рабочий график.

А обдумать тебе потребуется мою вторую просьбу. Ты мой лучший друг, Рози, тут не о чем говорить. У меня нет друга лучше тебя, с тобой никто не сравнится, и потому у меня нет шафера. Будешь моим шафером, а, Рози? Будешь стоять рядом со мной у алтаря? Я знайю, ты мне просто необходима! И потом, сто процентов, что никто из моих здешних приятелей не сумеет организовать мальчишник лучше тебя!

Подумай об этом и дай мне знать. И скажи «да»!

Обнимаю вас с Кэти,

Алекс.

Вам пришло ICQ-сообщение от: РОЗИ

Рози: Обалдеть, что случилось!

Руби: У тебя свидание.

Рози: Нет-нет, еще хуже! Алекс попросил, чтобы я была его шафером.

Руби: А как же его брат?

Рози: Он будет распорядителем… или кем-то в этом роде.

Руби: Ух ты, так, значит, он и впрямь женится?

Рози: Ага. Похоже на то.

Руби: Тогда, пожалуй, в самом деле нужно перестать его ждать, милая.

Рози: Я знаю. Наверно, нужно.

Глава 10

Моя «шаферская» речь

Добрый вечер! Меня зовут Рози. Как видите, Алекс решил нарушить традиции и попросил меня быть шафером на его свадьбе. Шафер, как известно, – это лучший мужчина в кругу жениха. Соответственно можно предположить, что я – лучшая женщина. Только мы-то с вами знаем, что сегодня этот титул мне не принадлежит. Он принадлежит Салли, потому что всякому ясно, что лучше Салли для Алекса никого нет.

Я могла бы назвать себя его лучшим другом. Но нет, и тут всякому ясно, что и этот титул мне больше не принадлежит. Он отныне тоже перешел к Салли.

Но зато у меня есть то, что Салли не принадлежит, и это целый ворох воспоминаний о нашей общей с Алексом жизни. Алекс-малыш, Алекс-подросток и Алекс-юноша… Я все помню, даже то, что он предпочел бы забыть, помню – и сейчас вам все расскажу (есть надежда, что тут они рассмеются).

Мы знакомы с пяти лет. В первый день учебы я явилась в школу зареванная, с распухшим носом и на полчаса позже, чем следовало. (Я почти уверена, что тут Алекс выкрикнет: «Тоже мне новость!») Меня посадили на последнюю парту рядом с вонючим, сопливым, нечесаным мальчишкой, который не хотел ни смотреть на меня, ни говорить со мной. Мне этот мальчишка ужасно не понравился.

И я знаю, что он меня тоже невзлюбил, потому что лягался под столом и жаловался учительнице, что я у него списываю! И так мы сидели рядом все двенадцать лет, ворча на учебу, жалуясь на моих «мальчиков» и его «девочек», торопясь поскорей вырасти, повзрослеть и вырваться из школы, мечтая о жизни, в которой не будет сдвоенной математики в понедельник.