Обещание

Джеймс вздохнул и повернулся к дочери.

— После обеда поедем в ювелирный, — пообещал он.

Снова обернулся к жене, чтобы спросить, зачем она вообще утруждала себя и ехала в ресторан, если собирается возвращаться в тюрьму, но его опять остановил запах. Он понял: что-то изменилось. Когда она возвращалась домой после свиданий с Крисом, от нее всегда пахло тюрьмой, и этот спертый запах оставался на одежде и коже, пока не искупаешься или не постираешь. Она уверяла, что ездила сегодня к Крису, но тюрьмой от нее не пахло. Вместо этого пахло чем-то другим — чем-то экзотическим, и внезапно Джеймс узнал этот сладкий, возбуждающий запах лжи.

Крис сидел ссутулившись на стуле, пытаясь не злиться на мать, но это ему плохо удавалось. Нельзя сказать, что он с нетерпением ждал с ней свиданий, — он, насколько мог, пытался оставаться к ним равнодушным, потому что, если себя не накручивать, в дни между свиданиями жизнь казалась не такой уж паршивой. Тем не менее сегодня в 10.45 он был у себя в камере, а именно в это время всегда приходила мама. Он ждал, ждал, и только часа в два его вызвали в комнату свиданий.

— Что случилось? — прошептал он.

— Прости, — извинилась мать. — Мы сегодня праздновали день рождения Кейт, ездили в ресторан.

— И что? — мрачно поинтересовался Крис. — Ты не могла прийти до обеда?

— Откровенно говоря, — призналась Гас, — у меня была назначена более важная встреча.

Более важная встреча? Крис нахмурился и сгорбился еще сильнее. Где, черт возьми, она думает, что находится, в гостиной девятнадцатого века? Какие встречи могут быть важнее, чем свидание с собственным сыном, который гниет в тюрьме?

— Крис, — окликнула мама, касаясь ладонью его лба. — Ты опять заболел?

Он отшатнулся.

— Я здоров.

— Ты ведешь себя так, как будто болен.

— Да что ты! А как мне, по-твоему, себя вести, если я застрял в тюрьме еще на три месяца, пока жюри присяжных соберется, чтобы упечь меня сюда пожизненно?

— В этом все дело? — спросила Гас. — Ты нервничаешь из-за суда? Потому что я могу тебе сказать…

— Что, мама? Что ты мне можешь сказать? — Он отвернулся, лицо исказила гримаса отвращения. — Ничего.

— Что ж, — продолжала Гас, — мы с Майклом считаем, что у Джордана хорошие шансы.

Крис откровенно рассмеялся.

— Я тебя умоляю! Слушай Майкла. Скорбящий отец потерпевшей.

— Ты не имеешь права так говорить. Он изо всех сил старается тебе помочь. Ты должен быть ему благодарен.

— За то, что сначала обвинил меня в убийстве?

— Он тут ни при чем. Дело возбудил штат, а не Голды.

— Господи, мама! — удивился Крис. — Ты на чьей стороне?