В Москву!

Впрочем, Жанна могла обойтись и без конвергентности, потому что была красавицей. До инфаркта могла довести. Она обладала такой красотой, когда уже совершенно неважно, дура ты или не дура. Даже, может быть, лучше, если дура. Такая красота заменяет женщинам мозг годами. Может быть, сногсшибательная шатенка в хорошем костюме — клиническая идиотка. Но до первых морщин никто этого не замечает. Правда, потом — замечают мгновенно и говорят: «Как она поглупела». А на самом-то деле просто испортилась кожа.

Жанне до первых морщин было еще далеко. Кроме слова «конвергентность», у нее в активе был абрикосовый нежный загар, высокие скулы, тяжелые волосы и повадки взрослеющего олененка. С такими данными она спокойно могла еще лет как минимум пять путать артефакт с архетипом.

Вчера в Нью-Йорке на бирюковском приеме Жанна громко рассказывала, как она спала с одним модным миллионером и чуть не переспала с другим. Остальные девушки из делегации ей завидовали. А сама она завидовала Норе и пыталась с ней дружить.

— Господи, если бы я спала с Бирюковым, — сказала она Норе после пятого кир-рояля, — я бы считала, что не зря родилась. Я умерла бы от счастья. А ты ходишь с кислой миной все время! Он что — садист?

Нора вздохнула и сказала Жанне:

— Тебе хорошо. Ты дура.

Наконец, Бирюков закончил и под аплодисменты стоящего зала пошел к выходу в окружении соратников. Корреспонденты бросились диктоваться в Москву. Один из них говорил: «Только что мимо прошел Бирюков и с ним какая-то шлоебень», — имея в виду соратников.

Нора по уже сформировавшейся привычке специально чуть отстала от Бориса, чтобы не попасть в объективы. Один из присутствовавших в зале гладко бритых мужчин подошел к ней и протянул визитку. У Норы визиток не было, и она просто улыбнулась.

— Вы эксперт по Чечне? — спросила Нора, читая визитку.

— О да, мэм. Главный эксперт. Я консультирую многих людей. Очч-чень многих людей, — произнес он многозначительно.

— Ну и как там в Чечне, чем все кончится? — спросила Нора.

— Это я у вас хотел спросить, мэм, — сказал эксперт. — Вы все-таки живете рядом, а я там никогда не был. Но я убежден, что справедливая вековая борьба этого маленького угнетенного народа за независимость от России завершится триумфом свободы.

Нора слушала невнимательно, ища глазами Бориса. Наконец, она увидела, что он уже спускается вниз по лестнице, бросила эксперту не очень вежливое «си ю» и стала протискиваться сквозь выходящих из комнаты, чтобы догнать Бориса. Подойдя к лифтам, она услышала, как в углу коридора американская советница в красном говорит с кем-то по мобильному телефону. Советница была very excited. Не взволнованна, не возбуждена, а именно — very excited.