|
– Скопцы? – содрогалась Дездемона. – Кто тебе это сказал? – Это отрывок из Библии. – Какой Библии? Только не из греческой. Пойди узнай еще у кого-нибудь, что входит в этот тест. Но Левти только показал ей карточку, на которой сверху текст был написан по-гречески, а снизу по-английски, и снова повторил абзац, заставляя ее запомнить его независимо от понимания. – Мало нам было скопцов в Турции? Теперь мы еще и здесь будем говорить о них. – Американцы впускают всех, включая скопцов, – пошутил Левти. – Тогда они могли бы позволить нам говорить по-гречески, раз они такие гостеприимные, – посетовала Дездемона. Лето заканчивалось, и однажды ночью так похолодало, что Левти стало не до разгадывания комбинации корсета, и вместо этого они просто прижались друг к другу под одеялами. – А Сурмелина встретит нас в Нью-Йорке? – спросила Дездемона. – Нет. Нам надо будет поездом добраться до Детройта. – А почему она не может нас встретить? – Это слишком далеко. – Ну и ладно. Все равно она вечно опаздывает. Края брезента хлопали от непрерывного ветра. Планшир шлюпки покрывался изморозью. Им был виден край трубы и выходящий из нее дым, казавшийся заплаткой на ночном звездном небе. (Они и не догадывались, что эта полосатая скошенная дымовая труба уже говорила им об их будущей родине, нашептывая о Руж-ривер и заводе «Юниройял», о Семи Сестрах и Двух Братьях, но они не слушали; они только морщили носы и прятались от дыма.) Но если бы промышленная вонь не стала в этом месте так настойчиво вторгаться в мое повествование, а Дездемона и Левти, выросшие в сосновом аромате горного склона и так и не привыкшие к грязной атмосфере Детройта, не начали бы прятаться в шлюпке, они бы ощутили новый запах, примешивавшийся к холодному морскому воздуху, – влажный запах земли и мокрой древесины. Запах суши. Нью-Йорка. Америки. – А что мы скажем Сурмелине? – Она и так все поймет. – А она будет молчать? – Есть некоторые вещи, о которых она предпочла бы не рассказывать своему мужу. – Tы имеешь в виду Елену? – Я ничего не сказал, – ответил Левти. Потом они заснули, а проснувшись от лучей солнца, увидели над своими головами мужское лицо. – Выспались? – поинтересовался капитан Контулис. – Может, вам принести еще одно одеяло? – Извините, – ответил Левти. – Мы больше не будем. – Конечно, не будете, – откликнулся капитан и в подтверждение своих слов стащил со шлюпки брезент. — 57 —
|