|
Но наступивший мир все изменил. Левти начал пользоваться предоставившейся ему свободой. За последний месяц он спускался в Бурсу уже семнадцать раз. А три раза даже оставался ночевать в таверне «Кокон», напротив мечети султана Ухана. Однажды Левти ушел в ботинках, гетрах, бриджах и рубашке, а вернулся на следующий вечер в костюме в полоску, с шелковым шарфом, повязанным вокруг шеи как у оперного певца, и черным котелком на голове. Помимо этого с ним произошли и другие перемены. Он начал учить французский по маленькому разговорнику в сиреневой обложке. У него появились театральные жесты: он то засовывал руки в карманы и звенел там мелочью, то снимал шляпу. А когда Дездемона занималась стиркой, то находила в его карманах клочки бумаги, исписанные цифрами. От его одежды пахло мускусом, табачным дымом и чем-то сладким. И сейчас зеркало не могло скрыть того, что они все больше отдалялись друг от друга. И тогда моя бабка, на челе которой уже сходились грозовые тучи, готовые разразиться полномасштабной бурей, взглянула на своего брата, который еще недавно был ее тенью, и поняла: что-то не в порядке. – Куда ты собираешься идти в этом костюме? – А ты как думаешь? В Коза-Хан. Продавать коконы. – Tы ходил вчера. – Но сейчас самый сезон. Он снова зачесал черепаховым гребнем свои волосы направо и добавил бриолина, пригладив непослушный завиток. Дездемона подошла ближе, взяла тюбик с бриолином и понюхала его. От его одежды пахло иначе. – Чем ты еще там занимаешься? – Ничем. – Но ведь ты иногда остаешься там ночевать. – Путь не близкий. Иногда я прихожу уже затемно. – И что ты куришь в этих барах? – Что дают в кальянах. Об этом неприлично спрашивать. – Если бы мама с папой узнали, что ты пьешь и куришь… – она умолкла. – Но ведь они не узнают, – ответил Левти. – А значит, мне ничего не грозит. – Но его легкомысленный тон звучал неубедительно. Левти вел себя так, словно ему удалось избавиться от переживаний после смерти родителей, но Дездемона смотрела глубже. Она мрачно улыбнулась и не говоря ни слова подняла кулак. Левти автоматически сделал то же, продолжая любоваться собой в зеркале. Они начали считать: «Раз, два, три… пли!» – Камень сильнее змеи. Я выиграла. Так что давай рассказывай, – заявила Дездемона. – Что рассказывать? – Что такого интересного в Бурсе? Левти снова провел гребнем по волосам и зачесал их налево, поворачивая голову то туда, то сюда и рассматривая себя в зеркале. — 18 —
|