Магички

Лампы ночью работали вполсилы, и поэтому узкая полоска яркого света, пробивающаяся из-под приоткрытой двери, сразу бросалась в глаза. Ольга помедлила, но хорошее воспитание недолго сопротивлялось любопытству, и она заглянула.

Комната не особенно отличалась от её собственной, но казалась более обжитой: на стенах висели какие-то рекламные постеры с изображением обложек, на столе громоздилась стопка книг, мерцал монитор, на экране в качестве заставки плавало объёмное слово «жопа», отражаясь в початой бутылке коньяка Hennessy.

На кресле живописно располагались ярко-жёлтое платье и белый медицинский халат.

В центре комнаты, вполоборота к Ольге стояла миловидная раскрасневшаяся толстушка, стриженная под мальчика. В левой, картинно вытянутой руке она держала тяжёлый потрёпанный том (на обложке Ольга ухитрилась прочитать тиснёную надпись «Marcus Tullius Cicero»), а правой придерживала на плече цветастую простынку, в которую была задрапирована на манер тоги. Негромко, но старательно она декламировала:

— …natura se consumi et senectute, — тут чтице понадобилось перевернуть страницу и пришлось прижать простыню подбородком, чтобы высвободить руку, — quam sibi dari tempus…

Она вознамерилась совершить величественное округлое движение, но тога поползла вниз, женщина суетливо попыталась её прихватить, и торжественность момента была утеряна.

Ольга беззвучно отступила от двери, развернулась и на цыпочках поспешила к себе.

«Нет, хватит с меня на сегодня. Будем считать, что это тоже был сон».

Глава 4

…мы просим благочестивого читателя, чтобы он не домогался объяснений во всех случаях, где достаточно одного лишь доверия к истине, установленной или собственным опытом через зрение или слух, или донесением заслуживающих доверия лиц.

Смотри, что говорится об этом в пятом вопросе первой части при разборе третьего заблуждения.

Она проснулась и поняла, что пол-литра сладкого вина, выпитого вечером, оставили по себе неприятные воспоминания, левый висок болел, во рту было сухо. С усилием повернула голову и увидела на столе стакан с водой и тюбик шипучего аспирина. Ольга не запирала дверь изнутри, наверное, заботливая Елена принесла пилюли ранним утром или даже ночью. Это отчасти объяснило бы видение Жакоба. Правда, она казалась слишком деликатной, чтобы шастать по чужим комнатам. В любом случае жест милосердия был кстати.

К завтраку Ольга вышла позже обычного, но другие девушки в это утро тоже не спешили. Пили кофе в молчании, лишь изредка обмениваясь просьбами передать кувшин с соком или огромную миску малосольных огурцов, которые прозорливая Алла подала к омлету. Ольга оживилась только однажды, когда в столовую вошла вторая вчерашняя галлюцинация — полнотелая ночная чтица. Правда, на этот раз она была не в простыне, а в жёлтом шёлковом платье, украшенном по подолу цветочными принтами. Кивнула присутствующим и села чуть поодаль.