|
Радостно-зло гогочут. "Там тебе сраку разорвут!" В доме под сквером горят все окна. Женское общежитие. Ребята ходят сюда подглядывать. Его втаскивают в фойе, бросают на стул. Комендантша уступает стол с телефоном, по которому вызывается машина: "Нет, с девчатами в порядке. За язык тут взяли одного... За язык, говорю! Ага. Так ждем!" Подходят любопытные. В халатиках и бигуди. Которым Александр со стула сообщает: "Ногами меня били!" "Заткнись! Никто его не бил". "Чего он натворил-то?" "Об лед бросали! На кирпичи!" Сидящий на столе себя сдерживает, другой, склонившись, обдает перегаром: "Заткни ебало, а то живым не довезем..." "Они пьяные!" Слезая со стола, мусор теряет равновесие. "Ишь! На ногах не стоит..." "И вправду, пьяный..." "Кого вы слушаете? Шпану, фулиганье? Знаете, что в лесопарке они над женщиной беременной проделали?" Работницы смолкают. С улицы открывается дверь. Мусора срываются навстречу. Все. Пиши пропало. Андерс-старший прожил двадцать девять, а я до тринадцати не дотянул. Застекленный тамбур наполняют клубы мороза. Мусора вдруг начинают пятиться. В фойе возникают близнецы, девонки, зажатые и нет, бледная мама, Гусаров с гранитными скулами, а за ними разгневанный сосед из квартиры прямо над ними - в пижамных штанах и милицейской шинели с капитанскими погонами: "Вы что, мать вашу?!!" "Давай поднимайся! В школу опоздаешь!" "Может, мне сегодня не пойти?" "Как это не пойти?" "Как-то мне..." "Снова живот? Кефиру выпей". Один вид бутылки, выставленной на холодильник, вызывает дурноту. Он уходит и ложится снова - вниз лицом. Эта сосущая тоска под ложечкой возникла, когда его отправили с Гусаровым на отдых в секретный гарнизон. На природе, разъезженной танками и тягачами ракетной артиллерии. С тоской он засыпал в дыму преферансистов и просыпался с видом на плац и строй солдат. С началом шестого класса тоска превратилась в ноющую боль. Однажды достало так, что, сбросив рюкзак и скорчившись, он стал кататься по палым сосновым иглам, по земле, изрытой войной. Далеко от дома. Заблудившись в осеннем лесу, куда, опоздав на электричку, он приехал один, чтобы догнать группу пионеров, отправленную "по местам боевой славы отцов" и неведомо куда пропавшую... "Прошло?" "Не-а". "Сейчас пройдет". Возвращается со стаканом, в котором что-то бурно шипит. "Что это?" "Пей. Мать отравы не даст". Он выпивает и слышит вопль. Свой собственный. В футболке и трусах вбегает отчим: "Что происходит?" "Карлсбадской соли ему дала, а он... Давай вызывать "скорую"". "Как вызывать-то?" — 20 —
|