|
О разговоре он узнал потом. Навстречу Незваному шел молодой подполковник, черноглазый и загорелый, с демонстративно открытой пустой кобурой на двойной портупее. Сабли при нем не было, но он по привычке придерживал левую руку у бедра. Окопные офицеры, как правило, обходились без сабель, из чего Викентий Ильич заключил, что подполковник в грязи и снегах с солдатами не валялся. Они откозыряли друг другу, но не представились, что соответствовало договоренности, а лишь назвали должности: парламентер представился начальником штаба. — Придется называть вас полковником, — он чуть шевельнул тонкой ниточкой черных усов, изобразив улыбку. — Итак, полковник, вами движет человеколюбие? — Не только, хотя знаю о сыпняке в вашей части. Это — предлог для моего человеколюбивого комиссара. — А суть? — Идиотизм происходящего, полковник. Русские стреляют в русских, стараясь непременно попасть. Вы считаете это нормальным? — А почему вы задаете вопрос, так сказать, с той стороны? Ведь вы — кадровый офицер. — Я — кадровый офицер русской армии и мобилизованный командир армии Красной. Однако вы не ответили на вопрос. — Я — из рода врачей, готовился, что естественно, в университет, но, увы, война. Так что не обессудьте за аллегорию. Живой организм борется с болезнью войной, и роль воинов берут на себя белые кровяные тельца нашей общей крови. По-моему, это и происходит сейчас в России. — Насколько мне помнится, красные тельца снабжают организм кислородом. — Ну так и снабжайте. Зачем же тогда эта странная встреча? У каждого — своя правда, здесь нет никакого открытия. — По составу крови я — белое тело, полковник. Если не врет родословная, я — офицер в седьмом колене. — Так идем сейчас со мной, офицер седьмого колена. Риск невелик, у меня пулеметчики наготове. Прикроют. — И мною немедленно займется ваша контрразведка, не так ли? И в лучшем случае я окажусь рядом с темным пятном в биографии. Откровенно говоря, меня это не устраивает. — А что бы вас устроило? — Именно ради этих условий я и затеял переговоры. — Незваный помолчал, как бы прикидывая, что и как следует сказать. — В полку много мобилизованных офицеров и старослужащих, основная крестьянская масса — колеблющиеся, пойдут за тем, кто поведет. Условие одно: мы остаемся отдельной частью. — Я не уполномочен давать каких бы то ни было гарантий. — Понимаю. Доложите, обсудите, и дня через три, скажем, в понедельник, встретимся с вами на этом же месте. — 226 —
|