|
— Варенька! — Федос Платонович… Федя!.. Очнулась Варя на диване. Рядом на коленях стоял Минин, держа в руке кружку. Он положил мокрый платок на грудь, прыскал из кружки водой, и от всего этого она, наверно, и пришла в себя. — Леонид Старшов жив. Жив, ты слышишь? Он — в госпитале с легкой контузией… — Федя… — Варя заревела отчаянно, в голос, с надрывным бабьим воем. — Жив! Жив! И я — жива. И ты здесь. — Поплачь, — Минин полоснул взглядом по стоявшему в растерянности начальнику. — Все торопитесь? — Извиняюсь, товарищ, Минин. И вы, товарищ Старшова. Сигнал был: ответственный по дому дал уличающие показания… — Извозчика к воротам. Быстро! Начальник беспомощно развел руками и вышел. — Я в Москву ездил. О Леониде узнавать. Я же просил парнишку на словах передать, что окончательно узнаю в Москве и сообщу, — сбивчиво говорил Федос Платонович, отирая ее лицо влажным платком. — А там повезло. В Управлении по учету бывших офицеров — я же уверен был, что с нами он, что на Дон к Каледину не удрал! — нашли в конце концов: он почему-то за флотом числился. Так что ты теперь — жена красного командира, я и документ на тебя получил. — Федя, — Варя села. — А ведь меня этой ночью… — Спешили доложить, что заговор раскрыли, сволочи, — Минин вздохнул. — Извини, Варенька. Странное у тебя платье. — Свадебное, — горько улыбнулась Варвара. — А другое есть? Переоденься, я отвернусь. И поедем отсюда поскорее. Он отошел к окну. Варя переоделась, спросила вдруг: — А что будет с Анной Вонвонлярской? — Честно скажу, с тобой проще. Не любит чека отпускать, ох как не любит! Но я постараюсь. — Она мне жизнь спасла. — Мне тоже. Я не даю пустых обещаний, но сделаю все, что смогу. Пролетка подъехала. Ты готова? Сели в пролетку. Извозчик спросил, куда прикажут, а Минин сказал Варваре: — В доме отца тебе жить нельзя. Заедем, соберешь вещи, а жить будешь со мной на Покровке. Мне там домишко выделили. Отдохнешь… — Нет, — тихо сказала она. — Почему же? Там безопасно, а отдохнуть необходимо. Дня через три отвезу в Княжое. — Анну тебе не спасти, это я поняла. Значит, я теперь ее крест должна нести. Обязана нести, Федя. От Покровки до госпиталя — рукой подать, и ты устроишь меня милосердной сестрой к самым тяжелым больным. И еще. К Кучновым зайди сам. Отобрать мои вещи Фотишна поможет. — Правильно, — сказал Минин. — Трогай. Налево, на Кадетскую… — 213 —
|