|
Слабый подавленный голосок в ответ: – Нет… даже не слышала… – «Господи, как бы придумать подходящий предлог, чтобы уйти от этой географической темы?» Молчание. – Да, крутой чувак он был, – поведал своим спутникам Хойт. – Всю дорогу в «И. М.» тусовался, можно сказать, прямо жил там. «О, как ободряюще это звучит. Оказывается, можно быть деревенщиной, скатившейся с гор с попутной лавиной, и дорасти до звания крутого чувака…» – Ну, тогда понятно, откуда ты его знаешь, – усмехнулся Вэнс. – Если уж он поселился в «И. М.», то не мог не стать лучшим корешем нашего Хойта. – Нечего наезжать, на себя посмотри. Тоже мне, трезвенник и праведник. Ну люблю я иногда залить за воротник, и что? С заднего сиденья послышался голос Джулиана: – Да уж, ты иногда так зальешь, что хоть стой, хоть падай. Ты хоть помнишь, до чего, на хрен, дотусовался в прошлый понедельник? – Ты это о чем? В понедельник? А что было в понедельник? – Как что? Прием в Лэпхеме! Вон Крисси не даст соврать, она там была. Ты уже к восьми часам так нажрался, что совсем охренел и стал приставать к жене директора. Нет, не в том смысле, а докопался до нее, на хрен – припер тетку к стенке и стал пытать: сколько у нее в жизни было мужчин. Не помнишь, как выглядела ее рожа? На ней прямо написано было: «Помогите! Помогите! Кто-нибудь, уберите от меня… это! » А Хойт свое гнет: «Признавайтесь, признавайтесь, сколько у вас там в графе „итого“?» – Ну вы даете, мужики, – сказал Хойт. – Сидите там позади, врете и не краснеете. – Он снова положил ладонь на руку Шарлотты. – Не слушай ты их. Помнишь сказку про остров, где никто не говорил правду? – Нет, Хойто, это тебе не сказка, – заявил Вэнс, – это самое настоящее статистическое исследование. – Нет, это же просто охренеть можно, – продолжал Джулиан. – Как ты бедную тетку достал своей статистикой! Раз сто, наверно, спросил ее про это долбаное «итого»! Вот скажи, на кой хрен тебе понадобилось знать, сколько у нее мужиков было? – Ну-у… сейчас разве вспомнишь. Говорят, она баба заводная, – ответил Хойт. – Ребята из Лэпхема рассказывали. Наверняка у старика Васстерштейна не хватит силенок, чтобы в одиночку справиться. Соответствовать, так сказать, ее стандартам. Утонченные интеллектуалы из престижных студенческих ассоциаций заржали, как кони, и в машине наконец восстановилась привычная для них обстановка. Следующим номером программы значилось выступление Николь. — 500 —
|