Смерть Банни Монро

— Господи, отец, — выдыхает Банни.

— Выпотрошу суку к чертовой матери! — кричит старик и облизывает губы огромным круглым языком. Он снова откашливается в платок и сует его под нос Банни-младшему, чтобы тот посмотрел.

— Видал? — орет он. — Это мои чертовы легкие! Банни-старший указывает палкой на Банни.

— А этот твой засранец, отец, я ведь пытался обучить его своему делу, — рычит он. — Показывал ему такое, о чем другие мальчишки могут только мечтать…

— Ну ладно тебе, отец, — говорит Банни.

— И что в итоге? В итоге он торгует щетками для унитазов!

— Косметикой.

— Один хрен, — презрительно бросает старик.

— По предварительной записи, — уточняет Банни.

— Чертов любитель.

— Я работаю на уважаемую компанию, — добавляет Банни.

— Продавец туалетной бумаги, вот ты кто, мать твою! — подытоживает старик, опускает голову между ног, издает смертельный стон и закашливается так, что, кажется, его сейчас вывернет наизнанку. Потом он вытирает глаза платком и опять затягивается сигаретой.

— Отец, тебе нужен профессиональный медицинский уход, — говорит Банни.

— Ты разбил мне сердце. Ты перекрыл мне кислород, чертов засранец.

— Отец, тебе нужно…

— И не смей являться сюда и рассказывать мне, что мне нужно! Старик обращается к Банни-младшему и стучит вытянутым пальцем по рябой луковице носа.

— Я был антикваром, ясно? У меня был на это нюх.

— Отец… — говорит Банни.

— Хочешь кончить так же, как и он, — никем?

— Отец… Старик смотрит на Банни и усмехается.

— Заткни варежку. Ты пропащий случай, гиблое дело. Но, может, мальчишку нам еще удастся спасти. — Старик хлопает руками по подлокотникам кресла. — Если бы он только прислушался к тому, что я говорю… Банни-старший снова отхаркивается в платок. От усилий его лицо снова багровеет, некоторое время он приходит в себя, а потом глаза затягивает поволока воспоминаний и потерь, и он говорит тихо и с самым таинственным видом.

— Ты скажи, барашек наш, сколько шерсти ты нам дашь?

— Нам пора идти, — говорит Банни старику. — Пошли, Кролик.

— У меня был на это нюх. От меня нельзя было спрятать ни “чиппендейл”, ни коробку столового серебра восемнадцатого века под лестницей… Совсем чуть-чуть французского, удачно ввернутое “бон дежур”. А эти старушки, им скажи только несколько слов и посмотри на них эдак по-особенному… Ну так как, мадам, заключим сделку? Я мог почти даром выцепить из старой суки шератоновский секретер… Да, “шератон” с его изогнутыми линиями… Ни одной ровной доски, куда ни посмотри… Банни-старший рукой выводит в воздухе мягкие изгибы.