|
Ну и пошло. Школа закрылась на лето, а крылья росли и каждый день радовали хозяйку чем-то новым. То удлинятся за ночь на пару сантиметров, то покроются нежнейшим пухом, на смену которому приходят прочные, чуть блестящие стального цвета перья. Только скрывать их становилось все труднее и труднее. «Мам, ты чего так сутулишься?» — удивлялся Ваня вечерами. «Алла Ивановна, сколиоз нельзя запускать, вы бы к доктору сходили», — фальшиво беспокоилась невестка. Воздух, казалось, был пропитан неискренностью. Чем она постоянно шуршит — пакетами, что ли. Опять по всей квартире перья валяются. Заперлась в ванной и сидит там по два часа. Опять зашуршала. В доме, наверное, целой подушки не осталось, все распотрошила. Твоя мать сошла с ума… сошла с ума… с ума… Алле Ивановне теперь необязательно было слушать, чтобы услышать, и граненый стакан давно перекочевал в недра буфета на кухне. Она и без него отлично все знала: и то, что она ангел. И то, что Лера — ее враг. И то, что, правда, на ее, материнской, стороне. Что с того, что невестка смотрит с тревогой и говорит Ванечке в спальне: «Надо проконсультировать маму у ортопеда, она так скоро горбатой станет». Алла прекрасно понимала: паршивка в курсе, что она ее слышит, и просто «работает на публику». Оставшись дома в одиночестве, она по привычке вошла в ванную комнату и нетерпеливо стащила через голову футболку. Крылья, вырвавшись на свободу, моментально расправились. Левое задело полочку с косметикой; пластмассовые пузырьки с шумом обрушились вниз, а один — стеклянный, с Ваниным одеколоном — разбился, как взорвался, о кафельный пол. Серо-стальные крылья заняли почти все невеликое пространство. Усилием, похожим на легкое напряжение рук, Алла могла управлять ими — с шорохом растопыривать перья, помахивать и демонстрировать красоту. «Полетать бы», — с тоской подумала она и удивилась своей же мысли: а что, собственно, ей мешает? Трусливое подсознание вякнуло — они еще слишком маленькие. И потом — нет опыта. «Размах два с половиной метра, не меньше», — пробормотала Алла Ивановна и пошла для получения опыта в гостиную. Там она взобралась на письменный стол, вздохнула и метнула свое большое тело вниз. Упала больно, с грохотом, как в мультфильме. Сервиз в горке зазвенел, и большое блюдо глухо шлепнулось на ковер; уцелело. Алла мимоходом порадовалась за тарелку и снова полезла на стол. Второй прыжок оказался удачнее; она уже не забыла распахнуть крылья. Но забыла ими помахать, в результате чего со стены сорвалось семейное фото — Алла с братом, его женой и семилетним Ванечкой на фоне раскаленного сочинского пляжа. В дверь сердито зазвонили, потом еще и еще. «Совсем вы там ополоумели, что ли?!» — донесся вопль соседа снизу. Алла Ивановна решила не обращать внимания, тем более что этого козла она всегда терпеть не могла. Козел пошумел минут пять и утихомирился. Последний прыжок получился не таким оглушительным, она успела пару раз взмахнуть крыльями, что замедлило падение, но чувства полета не подарило. Это безнадежно, везде слишком низко — уныло проблеяло подсознание. «Так, — спокойно сказала Алла. — Не везде». — 58 —
|