Вдохнуть. и! не! ды!шать!

Но не меня любил этот таджик, а свою молодость, отзвучавшую гитарной струной. Мы курили, и я спросил его, чем он занимается, — так просто, из вежливости.

— Травой, — ответил он. — Нет, ты не понял, дурак. Я траву сажаю, тут, на газонах. Страшная трава, как резиновая.

— Резиновая? Да тут другая не выживет. Далеко сажаете?

— Поедешь на Савеловскую?

— Ясно дело, поеду.

И мы забрались в совершенно кинематографический «ЗиЛ», на кабине которого в конвульсиях билась желтая лампочка. За рулем сидел хмурый таджикский соплеменник в оранжевом жилете.

— Давай поставь снова, а? — сказал хозяин ночной Москвы, и мы понеслись по пустым проспектам, под хор раненых птиц:

De pie, cantar que vamos a triunfar.

Avanzan ya banderas de unidad.

Я раздухарился и вторил ему по-русски, что, дескать, пора, вставай разгневанный народ, к борьбе с врагом готовься патриот. Ну и, разумеется, о том, что в единстве наша сила и мы верим, мы знаем: фашистов ждет могила.

Верхний город спал — спали мои собутыльники Пусик, Лодочник и Гамулин. Спали мои родственники и сослуживцы, а вокруг шла ночная жизнь — грохотали асфальтоукладчики, полыхало огнями ночное строительство, и остовы будущих домов на фоне светлеющего неба напоминали пожарища. Это был тайный город, не оттого, что он прятался от кого-то, а оттого, что его не хотели замечать.

На востоке, где-то над заводскими кварталами, розовело, били сполохи и набухала гроза. Рассвет боролся с тучами — и непонятно было, кому из них — свету или сумраку — уступать дорогу.

Тинатин Мжаванадзе (merienn)

Лелка и Кето

В каждом батумском дворе есть несколько вездесущих персонажей.

Вредная Бабулька, как правило, живет одна, но это непринципиально, главное — все про всех знает и во все сует свой нос. Детям запрещает играть как под ее окнами, так и везде, ругается с соседями и распускает сплетни.

Наркоман (или Алкаш) — в общем, кому какая разница, каким именно способом человек губит свою жизнь? Добрый в минуты трезвости, ярмо на шее семьи в остальное время, беспринципный, пугало для девиц на выданье.

Отец Семейства — пузатый, денежный, тиран и деспот. Дети у него — избалованные сволочи, жена — забитая дура, которая потихоньку крутит с каким-нибудь молокососом.

Чокнутый Интеллигент — чаще всего бобыль, поэт или художник, может, у него есть пожилая мама, а бывает, что и семья — жена и дети, но, как правило, они его любят, но не уважают и немного стесняются.