Безутешные

Он словно бы надеялся, что ему возразят. Но все молчали, и он с коротким смешком повернулся ко мне:

– Собрание небольшое, и все же, поверьте, мы – обладатели лучших в городе умов. А теперь, мистер Райдер, прошу вас.

Кристофф начал представлять мне своих друзей, Когда он называл очередное имя, его носитель нервно улыбался и проговаривал несколько приветственных слов. Все это время я не выпускал из вида доктора Любанского: он медленно поплелся в свой угол, продолжая наблюдать за происходящим. Под конец церемонии доктор Любанский громко рассмеялся, заставив Кристоффа прерваться и бросить на оппонента, полный холодной ярости взгляд. Доктор Любанский, успевший сесть за свой столик, еще раз усмехнулся и произнес:

– Ну, Анри, что бы ты за эти годы ни потерял, нахальство осталось при тебе. Ты что, собираешься пересказать мистеру Райдеру всю сагу про Оффенбаха? Самому мистеру Райдеру? – Он потряс головой.

Кристофф продолжал в упор разглядывать своего прежнего приятеля. Казалось, у него на языке вертится какая‑то уничтожающая реплика, но в последний момент он удержался и отвернулся.

– Можешь меня выкинуть, если хочешь, – продолжал доктор Любанский, принимаясь за картофельное пюре. – Но, как я замечаю, – он сделал ложкой широкий жест, – не всех здесь так уж раздражает мое присутствие. Может, устроить голосование? Буду рад покинуть этот зал, если присутствующие того пожелают. Как насчет поднятия рук?

– Если тебе приспичило остаться, меня это ничуть не заботит. Какая разница. На моей стороне факты. Вот они. – Кристофф извлек откуда‑то голубую папку и постучал ею по столу. – Я в своей правоте уверен. А ты можешь делать что тебе вздумается.

Доктор Любанский повернулся к другим и пожал плечами, словно говоря: «Ну что с такого взять?» Молодая женщина в очках с толстыми стеклами немедленно отвела глаза, но ее соседи выглядели по большей части смущенными; двое‑трое даже робко улыбнулись в ответ.

– Мистер Райдер, – проговорил Кристофф, – пожалуйста, садитесь и устраивайтесь поудобней. Как только Герхард вернется, он подаст вам ланч. А теперь, – он с хлопком свел ладони вместе и заговорил громким уверенным тоном, каким обращаются к большой аудитории, – дамы и господа, прежде всего я должен от лица всех присутствующих поблагодарить мистера Райдера за то, что он, при всем недостатке времени, согласился прийти сюда и с нами побеседовать…

– Нахальства тебе, действительно, не занимать, – выкрикнул из дальнего конца зала доктор Любанский. – Ладно бы меня – даже мистера Райдера не боишься. Ну и наглец же ты, Анри!