|
"Стоп! - крикнул в мегафон режиссер. - Не давай волю эмоциям! Лицо должно быть каменным, чтобы зрителю было видно - ты переносишь свою трагедию стоически..." Вот так и закончилась эта история. Наконец-то я увидел его - нашего великого мэтра. Он стоял рядом с оператором и заглядывал в глазок камеры. Там на него надвигался я. С каменным лицом. У него и в мыслях не было, что я иду для того, чтобы исполнить свою золотую мечту - набить ему его поганую морду. Выходит, талантливый я все-таки актер.
26. Принцип бессмертия.
"Учтите, - капризно предупредил Рабинович, - я не полезу в вашу чертову машину до тех пор, пока вы не объясните мне, как она работает!" Молодой человек снисходительно улыбнулся и его улыбка выражала понимание. Рабиновичу было девяносто пять лет, желчь лезла наружу. Совсем как малый ребенок, только воняет от него бог знает чем - табаком, лекарствами и старостью. "Меня специально для того к вам и прислали, - успокоил он Рабиновича, - чтобы я рассказал вам все, что вы пожелаете узнать. Я психолог, специализируюсь на промывании мозгов. Был бы я техником, вы бы уже лежали в капсуле, а не здесь" Под "здесь" молодой человек подразумевал пустынный, но аккуратный и ухоженный, как песочница с картинки, пляж с двумя шезлонгами и одним единственным столиком, на котором стояли их бокалы с апельсиновым соком. Рабиновичу вдруг пришло в голову, что не только он, но и этот молокосос не имеет ни малейшего понятия, что это за остров и что за море. Неведение - лучший залог секретности. "Мне только не совсем ясно, - сказал молодой человек, - неужели вам совсем ничего не рассказывали до того, как вы сюда прилетели?" "Эти ослы, - ядовито сказал Рабинович, - были так напуганы, что потащили меня из госпиталя в самолет, как только я оклемался. У меня уже был один инфаркт пять лет назад и они больше не захотели рисковать" "Видимо, ваша жизнь имеет для них огромное значение, - молодой человек снова понимающе улыбнулся. - Знаете, больше всего они ценят жизнь тех, кто помогает им уничтожать эту самую жизнь, и желательно - в массовых масштабах" "Вы ошибаетесь, - сухо возразил Рабинович, - я не работаю с оружием. Вернее, давно уже не работаю..." "Меня это не касается, - мягко заверил психолог, - извините" Рабинович раздраженно замолчал. — 57 —
|