В зеркалах

Могучий вопль заполнил воздух. Его прорезали отдельные выкрики. Люди за столиками на поле, сидевшие, благочестиво склонив голову, пока Фарли возносил свою молитву, явственно задрожали.

— Аминь! — снова проорал Фарли.

Несколько женщин испустили пронзительный визг; охранники из агентства тревожно посматривали на трибуны.

— Аминь! Аминь! — вопила толпа.

Когда Фарли склонил голову, дабы сладостный фимиам вознесся к небесам, мужской голос, механически усиленный, проревел:

— Соединенные Штаты — республика белых… Долой черномазую демократию!

Толпа подхватила с удивлением и восторгом. Фарли поднял голову, простер руки и благословил их.

Бингемоновский мистер Алфьери вошел в шатер — вид у него был мрачный.

— Мегафон, — угрюмо сказал он. — Безотказная штука.

В распоряжении Фарли на эстраде было мгновение тишины. Затем исступленный женский голос, также механически усиленный, медленно произнес:

— Кастрация за сек-су-аль-ные преступления.

Мистер Алфьери повернулся к ближайшему охраннику:

— Скажи ребятам, чтобы занялись этими мегафонами.

Охранник вышел, а мистер Алфьери встал рядом с Рейнхартом.

— Кого это вы привели, мистер Рейнхарт? — спросил он.

— О, это мои приятели, — сказал Рейнхарт. — Они хорошие.

— Очень может быть, — сказал Алфьери, — но что-то больно похожи на битников. Людям наверху не очень нравится, как они выглядят.

Ирвинг закрыл глаза и грустно покачал головой.

— Они совсем не такие, как выглядят, — сказал Рейнхарт. — Они полная противоположность тому, что можно подумать, глядя на их внешность.

— Не знаю, — сказал Алфьери. — Некоторых людей наверху их внешность ввела в заблуждение.

Фарли дирижировал дружным пением «Скалы Сиона», но тут с самых верхних рядов донеслись сердитые крики. Затем послышался треск ломающегося дерева.

— Ого! — сказал мистер Алфьери. — По-видимому, повреждение имущества. — Он сделал шаг к выходу, но остановился и спросил: — Кто-нибудь из вас, ребята, видел мистера Бингемона?

— Он только что был здесь, — сказал Ирвинг.

Мистер Алфьери пожал плечами и ушел.

Когда гимн был допет, дама с мегафоном тотчас воспользовалась благоговейной паузой.

— Немедленная кастрация за сексуальные преступления! — воззвала она.

Толпа снова начала одобрительно хохотать и вопить.

К ним сзади подошел Кинг Уолью и выглянул через их плечи.

— Кто-нибудь из вас, ребята, повинен в сексуальных преступлениях? — спросил он. — А где ваш хозяин?