|
Вспомним, что такие идиомы, как «синий чулок» и «синие очки», практически во всех культурах приписывались женщинам, которые выделялись своей непохожестью на остальных представительниц прекрасного пола. Так, Достоевский отмечал: надев синие очки, барышни немедленно стали иметь свои собственные убеждения. Обратим внимание на факт, что в большинстве европейских языков далеко не всегда проводится вербальное различие между синим (нейтральным) и голубым (женским). По-видимому, отсюда и вытекает нередкое символическое отнесение к женскому и голубого, и синего цветообозначения. Так, синий цвет одежды влюбленного свидетельствует о его верности; у Кристины Пизанской дама отвечает влюбленному, указывающему ей на свою одежду синего цвета: Одежды синий цвет не убедит, Равно как и девиз, в любови прочной; Но кто душою предан и хранит Честь дамы сердца от хулы порочной, … Не в синем, хоть любовью дорожит, — Неверный же, который все грешит, Скрывает грех одеждою нарочной, Облекшись в синее… Вместе с тем здесь, по-видимому, кроется объяснение того, почему синий цвет – используемый из лицемерных побуждений – в эпоху Возрождения стал обозначением неверности и почему вследствие трансформации его начали относить не только к неверным, но и к обманутым. Синим плащом именуют по-нидерландски неверную жену, тогда как французское выражение «синяя юбка» обозначает жертву супружеской измены. Можно ли из всего этого сделать вывод о значении синего цвета как цвета просто-напросто глупости, – спрашивает Йохан Хёйзинга, – ведь обозначает же выражение «синяя лодка» колымагу для дураков. Вопрос этот остается открытым. (Однако учтем, что Праздник дураков – средневековый народный праздник, представлявший собой пародию на церковные обряды, карнавальную изнанку официальной церковности. Так, избранного князя дураков возили по городу в синей повозке, проводилось шутовское богослужение с ослом в роли священника.) По сравнению с голубыми синие цвета могут оказывать тормозящее действие или порождать своеобразное беспокойство, даже печальное настроение, усталость или слабую угнетенность. Одна из причин этого – обычная для человека близорукость к синему цвету. Поверхность синего как бы удаляется от смотрящего на нее. Гёте в «Учении о цвете» писал об этом так: «Подобно тому как охотно мы преследуем приятный предмет, который от нас ускользает, так же охотно мы смотрим на синее… потому что оно влечет нас за собою». Как гипноз, уводящий в мир иной. МХАТ. Первая постановка пьесы М. Метерлинка «Синяя птица», режиссер К. С. Станиславский, 1908 — 90 —
|