|
Продолжая рассказ, она начинает плакать — сначала несколько раз тихо всхлипывает, затем вспоминает подробности того дня и уже не может удержаться от слез, и вскоре все ее тело сотрясается от бурных рыданий, сквозь которые до меня едва доносятся ее последние слова: — С тех пор мы ее не видели. Она просто взяла и ушла из нашей жизни... После этого она уже не берет с собой в кабинет журнал. Ее ответы становятся не такими отрывистыми, и она сама начинает рассказывать о своих чувствах, почти избавив меня от необходимости задавать вопросы. Интимные отношения приносят Меган и ее мужу Чаку мало радости и много разочарований. Чак упрекает ее в том, что она всегда «холодная». Ее обвинения мужа сводятся к тому, что «его интересует только мое тело... он никогда не разговаривает со мной». Их взаимные претензии обоснованны, но поверхностны. Меган и сама избегает разговоров во время занятий любовью. Секс в молчании дает ей возможность не просить о чем-то мужа, не проявлять инициативы. Это удачный способ почувствовать себя желанной, однако возбуждающим партнера его назвать трудно. За следующие несколько месяцев я довольно хорошо узнаю Меган, и она постепенно начинает оттаивать. Раскрыв мне свою семейную тайну, она чувствует, что самое худшее уже позади, и теперь она может объяснить, почему ей так трудно сказать Чаку «я люблю тебя». Неудивительно, что, когда ребенка бросает мать, это оставляет в его душе глубокие и незаживающие раны. Подсознательно он дает себе установку никогда больше не ставить себя в подобную ситуацию и делать все возможное, чтобы снова не оказаться в роли покинутого любимым человеком. Один из способов достижения этой цели заключается в том, чтобы не дать людям понять, что они вам не безразличны. Самыми запретными словами в этой ситуации становятся: «Я люблю тебя». Или — совсем уже невозможными — «Ты мне нужен». Чак — довольно приятный парень, и он действительно любит Меган, но его очень расстраивает то, что его жена, несмотря на все ее заверения в преданности, в постели всегда остается отчужденной. — Она настолько холодная, — жалуется он, — что порою кажется мне фарфоровой куклой. У нее почти не бывает оргазмов, а если и случаются, то мне для этого приходится чуть ли не несколько часов подряд стимулировать ей клитор. В голосе Чака явственно слышатся нотки разочарования, когда я узнаю от него, что так было всегда. Время не стало для них лекарем. Недели и месяцы семейной жизни постепенно превратились в годы, появление двоих детей также не сделало жизнь проще, и постепенно они стали заниматься любовью все реже и реже. Теперь, девять лет спустя, они предаются любви в лучшем случае раз в месяц, и такая ситуация устраивает обоих. Слишком много хлопот. Овчинка выделки не стоит. — 68 —
|