|
Так зачем же нам бороться против сексизма? Зачем отказываться от власти над женщинами? Зачем уравнивать свои шансы с теми, кто враждебно к нам относится и не ценит нашу мужественность? Я думаю, что в зависимости от ответа на эти вопросы нас можно разделить на несколько категорий. Есть свиньи — приверженцы мужского шовинизма, а есть просто приверженцы мужского шовинизма. Первые могут вести себя грубо и явно, а могут — неявно. Явные свиньи-шовинисты знают, что они сторонники мужского превосходства, и гордятся этим; они, по крайней мере, честны, Норман Мэйлер их король, а Бобби Риггс — придворный шут. Неявные шовинисты обычно на словах поддерживают женское освобождение, особенно если они не являются работодателями. Однако время от времени они называют женщин девочками с особой усмешечкой на лице и любят втягивать их в дебаты по поводу идеологии женского освобождения, чтобы продемонстрировать свое интеллектуальное превосходство. Так как они скрывают свою позицию, они оказываются еще большими угнетателями, чем их грубые собратья. В любом случае шовинисты, какими бы они ни были, держатся за свои привилегии и используют их на все сто процентов. Мужчина, который хочет перестать быть шовинистом, должен, в первую очередь, осознать, что он и другие мужчины угнетают и подавляют женщин, и решить покончить с этим. Всех нас с рождения приучили к мысли о превосходстве мужчин, и мало кому удалось избежать этого аспекта воспитания, даже самым воинствующим нашим сестрам. Поэтому проблема большинства мужчин не в том, что они не желают отказываться от своих привилегий, а в том, что они не осознают ни своего привилегированного положения, ни преимуществ, которые им даст отказ от этого положения. Мы, мужчины, с трудом верим, что борьба за свободу женщин — это борьба и за нашу собственную свободу. Мы не чувствуем себя угнетенными, у нас отняли не только свободу, но и знание о том, что у нас отняли свободу, а взамен дали иллюзию преимущества. Эта иллюзия поддерживается мишурой (тем, что мы носим брюки, сидим во главе стола и т.д.). Мы не видим того, что мы выиграем, отказавшись от превосходства над женщинами, но при этом ясно понимаем, что нам придется утратить это превосходство. Так зачем это нам нужно? Как объяснить слепому, как выглядит братство? Как помочь глухому услышать слова любви? Остается надеяться, что слов будет достаточно, что они вызовут полузабытые образы детства и редких моментов истинной свободы и помогут понять мужчине, что такое освобождение и что значит полностью вернуть себе свой человеческий потенциал. — 216 —
|