Психотехника экзистенциального выбора

Прежде всего, нужно принять эту коммуникацию как значимый факт. У подростка есть сильное искушение "пропустить мимо ушей" привычно надоевший мамин окрик, но Взрослый (в отличие от Ребенка) не может себе этого позволить. К нему обратились, и он это слышал. Поскольку предлагаемая ему позиция его не устраивает, он должен как-то обойтись не только с содержанием суггестии, но и с самим ее фактом, с попыткой назначить ему определенную позицию.

Остановившись, мальчик может повернуться к маме и сказать ей с ласковой улыбкой (может быть, поцеловав ее в щечку): "Ах, мама, как ты замечательно обо мне заботишься!"

Этим контр-маневром (термин Джея Хейли) куртка и погода исключаются из разговора, заранее дается ответ на возможную обиду ("Он меня просто не замечает!"), принимается позиция Взрослого ("Я вполне сознаю свою среду, реагирую на нее адекватно, то есть в данном случае замечаю заботу о себе и благодарен за сам факт, не касаясь таких мелочей как куртка и погода") и партнеру также предлагается позиция Взрослого: доброй заботливой матери, вместо Обиженного Ребенка, каким (как мы видели в предыдущей главе) чаще всего на деле является Фрустрированный Родитель.

Последнее принципиально важно: если (в рамках нашей схематики, в отличие от Берна), Ребенок всегда обращается к Родителю, а Родитель – к Ребенку, то Взрослый всегда обращается к Взрослому [16].

Нередко такое обращение может вести к конфликту: мама ведь может и не принять такого ответа подростка, и тогда ему придется другими адекватными мерами защищать территорию своей свободы. Но здесь действует основной принцип конфликтологии [17], утверждающий, что "нормальный" конфликт, проживаемый и разрешаемый Взрослыми людьми, всегда разрешим к выгоде обеих сторон, в то время как игры-по-Берну, являющиеся по своей сути "извращенными" Родительскими и Детскими обращениями, на своем поле (то есть вне мета-коммуникативного выхода, который по отношению к "игре" должен в принципе быть терапевтическим) неразрешимы.

6

Таким образом, Взрослый – следующая стадия развертывания личностных структур, которые, как не раз говорилось, являются интериоризацией внешних – суггестивных и коммуникативных – ситуаций.

"Организм-в-среде" – центральное понятие ошибочного самоосознания гуманистов – живет в "здесь-и-теперь", потому что по определению не "знает" и не может "знать" ничего иного. Он целиком находится в предметной ситуации и полностью детерминирован. Его "спонтанность" – не более чем реагирование на внутренние и внешние стимулы, модифицируемое текущей установкой [18].