|
Шрифт позволяет вызывать вполне определенные ассоциации. К примеру, жирные буквы крупных кеглей давно стали традицией при создании заголовков. Размер в этом случае управляет вниманием читателя, ориентирует его на полосе. Обычно глаз движется по следующей схеме: залитые краской фотографии, жирные, крупные шапки заголовочного комплекса (вплоть до лида), заметные «иконки», крупные выделительные детали (вроде буквицы). Это описание только составляющих взгляда на полосу, ещё до прочтения текста и осознания его смысла. Издалека и при большом приближении полоса выглядит как набор серых, черных областей и белых промежутков между ними. По большому счету, форму и вид любого печатного СМИ формируют именно эти пробелы. Поэтому задача опытного дизайнера на этапе выбора и использования шрифта — создать максимально удобочитаемый и определенным образом организованный текст. Сочетая «напряженные» куски текста и «расслабленные» полосы с гораздо более «жидкими», «светлыми» шрифтами. Общих рекомендаций в таких случаях дать просто нельзя, все решают содержание конкретного материала и политика СМИ или общая культура и вкус ответственного секретаря или дизайнера. Но зависимость шрифтового оформления от смысла текста, конечно, обязательно должна присутствовать. Странно бывает видеть тематические вкладки (молодежные, детские, спортивные, и т.д.), все отличие которых в небольшой заставке в углу страницы и «дикая», ломаная верстка. Шрифт сам по себе ещё ничего не меняет. «Теория стимулов» в таком тонком деле, как фирменный дизайн издания, не работает. Чтение — это умение видеть на месте набора черных точек набор определённых звуков. Обучение детей азбуке — это классический пример коллективного бессознательного, причем формируемого специально. Едва научившись писать буквы, человек обретает великий дар овеществления слова. Такой способ письма чрезвычайно интересен как всякое пограничное явление. Фактор бессознательного важен и в контексте развития шрифтовой культуры СМИ. К примеру, компьютерный набор открыл для них неограниченные возможности по использованию, применению, конверсии латинских гарнитур и ещё многого другого. В этот период вырабатывались, зачастую интуитивно, черты «фирменного» стиля изданий. Определившись с выбором, штатные дизайнеры, как правило, ограничивались несколькими формальными визуальными приемами. Затем стало уже как-то и не принято подавать информацию иначе. Так, взрослый, уже выработав почерк, не способен повторить наивно-прекрасные каракули ребёнка. Обучение свою роль выполнило, осознаваемая в настоящем мысль перешла в сферу бессознательного. — 178 —
|