|
Вторым фактором можно признать потребность внести определенность и стабильность в окружающий мир, в частности, сделать стабильным и предсказуемым поведение окружающих. Угрожающая неопределенность мира предъявляет требования не только к способности ребенка прогнозировать, но и к его умению этот мир структурировать. Накал и размах борьбы за стабилизацию Мира грандиозны и впечатляющи. Сама сущность сознания — а вслед за этим и всей культуры — в одной из своих функций заключается в том, чтобы остановить процесс, втиснуть его в форму знаков, понятий, шаблонов, привычек, стереотипов и пр. В этот грандиозный проект на правах новообращенного включается и ребенок. Стоит в семье появиться младенцу, его поведение начинают означивать, истолковывать, подводить под ту или иную категорию. Общую установку взрослых относительно поведения ребенка можно было бы выразить девизом: «Хорошее поведение то, которое предсказуемо». Разумеется, то, что делают взрослые с детьми, дети начинают делать и со взрослыми — а именно: стабилизируют их поведение, делают его предсказуемым, а следовательно, и управляемым. Все происходит в полном соответствии с известной формулой Л. С. Выготского: сначала взрослые воздействуют на ребенка, затем он эти же приемы использует для воздействия на других, а затем и для воздействия на себя, как на другого. Вместе с тем, по 83 крайней мере часть приемов изобретаются самостоятельно. По-видимому, независимое от других людей изобретение ма-нипулятивных приемов — третий фактор, участвующий в онтогенезе манипулятивности. Таким образом, мы видим, как межличностные отношения оказываются ареной столкновения, переплетения или компромисса между субъектным и объектным отношением к человеку. Общечеловеческие ценности и социальные интересы, нередко противореча, вступают в тесные связи между собой и воплощаются в живом человеческом общении. Все это предъявляет высокие требования к каждому человеку: данное противоречие не только встает перед ним в качестве социальной проблемы, но составляет также одну из ключевых внутриличностных проблем: «Собственное «я» человека также может тяготеть к полюсу овеществления или персонификации. Оно может восприниматься как вещь, как объект, как совокупность конкретных качеств, которые включают социальный статус, представление о своих качествах, знаниях, образ, который мы хотим создать у других, оценку собственных качеств и способностей и т. д. В то же время оно может быть целостным, неразложимым на части, непосредственно связанным с бытием, с другими людьми, незавершенным и до конца не определенным. Как и отношение к другому, отношение к себе колеблется между двумя этими пределами, не достигая их до конца» [Смирнова 1994, с. 11]. — 60 —
|