Преодоление развода

Я попросила своих детей, мать, сестру, чтобы они стояли и молились возле операционной.

Мои дочурки сидели возле моей кровати, я просила их спеть мне песню Найка Борзова «Последняя песня».

Перед самым отправлением на операцию они пели красивыми голосами:

Ты слышишь, ты слышишь.

Как сердце стучится, стучится

По крышам, как дождик.

Твой нерв на исходе,

Последняя капля, последний луч света.

Ты видишь, ты видишь,

Умирает в огне преисподней,

Он сильно напуган, подавлен.

Он пишет картину собственной кровью.

Своими слезами и просит прощенья.

Я внимательно слушала, в палате сердобольные пациенты утирали украдкой слезы. Две красивые девочки пели маме песню, и никто не мог сказать, в последний раз или нет.

9. Пробуждение после операции

Операция длилась шесть часов. Врачи собирали мой позвоночник, рассыпавшийся на мелкие кусочки. Мои близкие – мама, дочери, сестра – все эти шесть тяжелых часов молились за меня. Доктора периодически выходили передохнуть, по их лицам текли струйки пота.

«Как она?» – задавали вопрос мои родные. – «Пока держится. Было кровотечение. Но мы с ним справились».

Собрав позвоночник, поставили титановую конструкцию для того, чтобы он правильно сросся.

Очнулась я глубокой ночью в реанимации. Вот тут-то я ощутила, как силы жизни покидают мое тело. Дикая слабость, как нитями, тянула меня вниз. Я прошептала: «Мне очень плохо». Сестричка, лицо которой я даже вспомнить не могу, сказала: «Держись, было кровотечение, операция была очень сложной!»

Я смотрела на нее влюбленным взглядом, она напоминала мне ангела в белом халатике.

Находясь в столь жутком месте, в момент решения вопроса жизни и смерти, я думала: какие удивительные люди работают здесь, зная, что в любой момент, любой человек может уйти. Очень жаль, что и отблагодарить их невозможно. Делают они свое дело, оставаясь за кадром.

Утром мне поставили капельницу с кровью. Раньше я всегда боялась вливания чужой крови. А сейчас, когда с каждой капелькой чужой крови в меня входила жизнь, я благодарила незнакомого человека за спасение. За то, что нашелся донор с такой редкой группой крови, как у меня. Я чувствовала безмерную признательность к этому человеку.

Позже девушка принесла мне овсяную кашу и маленькими порциями кормила меня с чайной ложечки. Мне и сейчас хочется поцеловать ее руки.

Ни капли раздражения, ни спешки, она спрашивала меня: «Может быть, еще?»

После того как мне стало легче и меня на каталке стали перевозить в палату, я увидела икону Богородицы, которая висела прямо перед входом в реанимацию.