|
Портос, как мы уже успели узнать, был прямой противоположностью Атоса: он не только много разговаривал, но разговаривал громко. Надо, впрочем, отдать ему справедливость: ему было безразлично, слушают его или нет. Он разговаривал ради собственного удовольствия – ради удовольствия слушать самого себя. Он говорил решительно обо всем, за исключением наук, ссылаясь на глубокое отвращение, которое, по его словам, ему с детства внушали ученые. Вид у него был не столь величавый, как у Атоса... Портос в утешение себе наполнял приемную господина де Тревиля и караульное помещение Лувра громогласными рассказами о своих успехах у женщин, чего никогда не делал Атос. В самое последнее время, перейдя от жен известных судей к женам прославленных военных, от чиновниц – к баронессам, Портос прозрачно намекал на какую-то иностранную княгиню, увлекшуюся им. Александр Дюма. Три мушкетера Сангвиники возмущают своих начальников тем, что постоянно спокойны и пребывают в хорошем настроении (1), тем, что многое обещают и часто не держат обещание (2), своим «равнодушием» к другим (и в частности, к начальникам) (3). Сангвиники, помимо всего прочего, много хвастают. (Мне, например, в детстве очень нравилось, как я пел. Только почему-то сейчас мне никто петь не дает.) Тяга к самораспространению, к осмыслению пройденного собой («великого») пути стоит у них на втором месте после перемены впечатлений (после острой тяги к новизне). Однако если родители вовремя сумеют обуздать сангвиника, наставить его на путь истинный, научат его доделывать начатое до конца, то из него может получиться совершенно удивительный тип. Такой человек может развивать небывалую выносливость и работоспособность, вести одновременно несколько дел и добиваться в конечном итоге таких результатов, которые просто не снились слабонервным холерикам. Флегматик Хотя Атосу было не более тридцати лет и он был прекрасен телом и душой, никто не слышал, чтобы у него была возлюбленная. Он никогда не говорил о женщинах, но никогда не мешал другим говорить на эту тему, хотя легко было заметить, что подобный разговор, в который он изредка только вставлял горькое слово или мрачное замечание, был ему крайне неприятен. Его сдержанность, нелюдимость и неразговорчивость делали его почти стариком. Поэтому, не считая нужным менять свои привычки, он приучил Гримо исполнять его требования: тот повиновался простому знаку или легкому движению губ. Разговаривал с ним Атос только при самых необычайных обстоятельствах. — 12 —
|