|
Активность и долгота ощущений — это два главных устоя темперамента, по которым нервические ищут свою противоположность. Возбудимость для них, видимо, безразлична, так как они сами превосходят тут всех. Потому-то половина выбирает себе возбудимых (чаще всего пылких), а половина — невозбудимых (чаще всего флегматиков). Нервические и пылкие привлекают друг друга, как уже говорилось, противоположными достоинствами. Пылкому нравится юность чувств у нервических, их порывистые и радужные ощущения, тяга к фантазии; нравится им и частая у них (особенно у женщин) хрупкость, незащищенность или, наоборот, кошачьи коготки под этой незащищенностью. Мужчинам нравится женственная грация нервических, частая у них пикантность; нервический для них — разрядка, отдых, веселье. Эти черточки вызывают у пылких и любовные, и одновременно как бы родительские, покровительственные чувства. А что нравится в пылком нервическому? Прежде всего его горячие, но управляемые чувства, его энергичная активность, сильная тяга к выдумке, к расцвечиванию жизни яркими красками. Нервического изумляет в пылком долгота чувств, которая придает этим чувствам стойкую силу, вескую надежность. А удивление, как говорил еще Стендаль, — это половина того, что нужно для кристаллизации. Инстинктивно влечет нервических и прочность душевного строя у пылких, прочность, которая нужна им как защитная стена. Как видим, союз их темпераментов может держаться на сильных магнитных влечениях. Естественные биопсихологические фундаменты этого союза больше помогают ладу характеров, чем разладу. Но судьба такого союза зависит и от вторичных свойств их характеров, и от их жизненных принципов. Для судьбы их чувств, видимо, главную роль играют именно дополнительные, вторичные свойства характера, для их отношений — жизненные принципы. Влечение друг к другу рождает у пылкого и нервического основные свойства их темпераментов: они полярны и поэтому притягиваются друг к другу. Но жизнь или смерть их чувства больше зависит от их дополнительных свойств — и прежде всего от Марса или Венеры, твердости или мягкости ощущений. Это так и бросается в глаза в истории Златы О. и ее мужа — чуть подробнее об этом в главке «Под игом Марса». Вклад и разлад.А где в союзе пылкого и нервического то самое тонко, которое рвется? Где лежит самое уязвимое место их близости? Не там ли, где у Златы О. и ее мужа? «Он старается всех улучшить; жестко гнет свою линию; я вынуждена все время обороняться от него, отстаивать свой покой; оба не уступаем, и получается у нас — коса на камень». — 210 —
|