Исповедь гипнотизера. Книга 2. Кот в мешке

Ворота, распахнутые настежь.

Я узнаю их по глазам — и детей, и взрослых — по особому непередаваемому выражению... У них и воз­можна самая глубокая степень гипноза — сомнамбу­лизм, с перевоплощением в кого угодно, во что угодно, с абсолютным самозабвением. Дыхание древних тайн...

Все, чтобы стать чудесным гармоническим челове­ком, и таков он и есть. Но относительно наличной реальности — чего-то все-таки не хватает... Может быть, доли критичности или жесткости; может быть, частички трезвости и лукавства (больше — уже ци­низм)...

У каждого свои пути и свои путы. Но у ЭТОГО судьба ОСОБЕННО зависит от того, кому он поверит, кого полюбит, кому и чему отдаст душу.

Я видел таких и в палатах для душевнобольных, сре­ди алкоголиков и невротиков, подкаблучников и функ­ционеров...

Разбираясь в наиболее печальных историях, видишь одну и ту же схему событий. С раннего детства от него добиваются всего, кроме внутренней независимости. Им управляют — он поддается; чем более управляют, тем более поддается; чем более поддается, тем более управляют...

Обе стороны, втянутые в этот круг, не замечают опасной односторонности: непрерывного УПРАЖНЕ­НИЯ ВНУШАЕМОСТИ. И только.

3 В. Леви. кн. 2 65

Новые круги отношений, новые требования и соблаз­ны, новые люди, новые гипнотизеры... С чем он встре­чает все это? Все с той же внушаемостью. И вдруг оказывается, что

НЕТ ЛИЧНОСТИ.

Во всем разуверился, разочаровался, изолгался, по­шел по наклонной, спился, утратил смысл жизни, человеческий облик... Все это он, бывший удобный, такой хороший, такой внушаемый.

То, что называют в быту бесхарактерностью,— только один из обликов этой трагедии. Наш удобный внушае­мый человек может иметь облик чрезвычайно волево­го, целеустремленного 1ражданина, неуклонно выпол­няющего намеченную программу. Способный, образ­цовый, высоконравственный, несгибаемый — все пре­красно. Беда только в том, что это не его програм­ма, не его нравственность, не его характер. Повторяет неведомо для себя чужие мысли и чувства. Так стихоманы не ведают, что пишут пародии. Так усыпленный не знает, что спит...

Поймем простую закономерность, из которой выра­стают многие сложности.

Чем сильнее наше воспитательское давление, тем МЕНЬШЕ мы узнаем о подлинной жизни и внутрен­нем мире ребенка. И тем больше риск впасть в непро­ходимые взаимные заблуждения.